Читать «Красавицы не умирают» онлайн - страница 134
Людмила Третьякова
* * *
Род Скавронских вклинился в русскую историю с того самого момента, когда Петру Великому приглянулась бойкая, хорошенькая служанка пастора Глюка, которая из незаконных жен перебралась в законные и в конце концов стала государыней Екатериной I.
Говорят, она стеснялась своих худородных родственников, но ее демократичный супруг-монарх вытащил их в Петербург, дав графский титул.
В свой срок сын графа Карла Скавронского и, стало быть, племянник государыни Екатерины I, Мартын Карлович, женился на родовитой и архибогатой Марии Николаевне Строгановой. Одних крепостных душ она принесла Мартыну Карловичу сорок тысяч. Немереные строгановские угодья в Сибири и на Урале год от года увеличивали материальное благоденствие удачно женившегося графа Скавронского.
Он оставил о себе воспоминания как человек вовсе не алчный, чуждый накопительства, интриг и вообще жизненной суеты. Мартын Карлович заботился о крепостных и старался облегчить их долю.
В завещании, составленном перед смертью, он писал: «...что касается до людей и крестьян, главное мое было попечение содержать их добропорядочно и не отягощать непомерною службою и поборами».
У супругов Скавронских был один сын Павел, родившийся в 1757 году.
В 1776 году графиня Скавронская овдовела и с девятнадцатилетним сыном перебралась в Италию, которую страстно любила. Здесь она жила почти безвыездно, не имея сил расстаться с лучезарным краем, где во всем и всюду царствовала гармония.
Эта непобедимая страсть к итальянским красотам передалась и сыну Павлу Мартыновичу. Правда, всем видам искусства он предпочитал музыку. Почитая себя великим меломаном и композитором, этот Скавронский прославился более как великий чудак. Современники писали, что он «сочинял какую-то ералаш, давал концерты». В его доме полагалось говорить только речитативом. Слуги и лакеи подбирались голосистые и со слухом. Один приятным тенором докладывал их сиятельству, что карета готова. Метрдотель по нотам, написанным графом, хорошим баритоном оповещал, что стол накрыт. Кучер же имел, как ему и полагалось, бас. Сам Скавронский отдавал приказания в музыкальной форме. Гости, приходившие в дом, забавы ради тоже пускались в вокальные импровизации.
Осенью 1781 года странный граф женился на Екатерине Васильевне Энгельгардт. Она доводилась племянницею знаменитому екатерининскому фавориту, богатейшему вельможе Григорию Александровичу Потемкину.
Тот никогда не забывал свою родню. И вот дочери старшей сестры «светлейшего» Марфы Александровны прямо из деревни привезены ко двору императрицы. В это время Екатерине Васильевне шел только одиннадцатый год. Она была робка, напуганна, неловка, но пять последующих лет в Петербурге ее приободрили: дядюшка уверил, что она хороша, как Психея, и если окажется послушной, то никогда об этом не пожалеет.
Это были отнюдь не отеческие внушения мудрого родственника. Дело в том, что все пятеро сестер Энгельгардт — Екатерина была старшею, — по впечатлениям современника, были «лица бесподобного, и во всех дядюшка изволил влюбляться. Влюбляться на языке Потемкина значило наслаждаться плотью: любовные его интриги оплачивались от казны милостью, отличиями и разными наградами, кои потом обольщали богатых женихов и доставляли каждой племяннице, сошедшей с ложа сатрапа, прочную фортуну на всю жизнь».
