Читать «Константин Бальмонт и поэзия французского языка/Konstantin Balmont et la poésie de langue française (билингва ru-fr)» онлайн - страница 27
Константин Бальмонт
О, Мать, что же это, великий этот шум в ночи?О, Мать, кто же это дышит и кто воет так?— Снег идет. Это ветер зимний, что дышит так в буре,В снегу, и это бедные звери,Что не могут спать от голода и холода,Это они страдают, мечутся, бегают в лесу,Прыгают, и скачут, и проходят,Словно нищие, хромая, так и так,Все туда, куда уходит холод, ветер,Все за снегом, все за кровью, вглубь лесов,К одному смиренному корыту,Где на соломе — немножко звездного огня;Туда к печальной бедной колыбели,Где только что родился малый агнец,Которого лижет его мать розовым своим языком;И все в своих бедных одеждах,Некрашеной шерсти, в серых, в черных, и в темных,Цвета вечера, цвета тумана,Цвета земли и нужды,И все страдают в ветре, который рыдает,И воют и ревут, и лают и мяукают,И ветер воет и ревет,И дышит в хриплые трубы свои, в свой охотничий рог,И свистит в свои резкие флейты, и стучит зубами.И сосны тоже создают долгий пронзительный шум.Овцы блеют, молодые олени хрипят,Страшно кричит старик-олень.Лани проходят, со стрелою в боку,И зайцы, чья кровь — в снегу оставляет след,Там и бедные птицы также,Перепела, дрозды, куропатки,Голуби, летящие на сломанных крылах,С шеями, что вывернуты, с лапами, что скошены,Или падают — с раскрытым клювом — полным крови,И красные перья в снеге и в ветре летят.Это избиение невинных,Это крайняя, смиренная и скрытая, нуждаСлабых, и робких, и кротких…Все же там есть вороны и волки.― А что же они говорят?― Они говорят: Голодно! Голодно!Еще, и всегда, без конца, и без отдыха: Голодно! Малые стонут: Нам голодно!Старые стонут: Нам голодно!Отец наш! Отец наш! Голодно! Голодно! Голодно!Отец наш! Где хлеб наш?А другие сразу кричат про голод и холод.Застонут так: Голодно! Закаркают: Холодно!― А рыбы, что они говорят?― Рыбы на дне пруда.Глядят подо льдом большими глазами, которые ранят.Они просят, в своих молитвах,Воды, и воздуха, так печально, голосом тихим;Ибо вода промерзла до земли,Ибо они задыхаются, и вот помрут.Там, они молятся в глубинах,И голоса их мрачные и сумеречныеВосходят из великих, из пустынных прудов…Но никто их не слышит.― А что делают совы?― Вьются над городом, в мраке,Как похоронные колокола.Соединяйтесь! кричат они. Соединяйтесь!Голосом очень жалобным, очень кротким.И это верховная скорбь.Ибо волки и вороныСъели малого агнца,И мать его кровь его лижет,С блеяньем и с плачем;И услышать ее, сердце рвется твое.Ибо злосчастье на земле;И стенанье всемирноеВорчит и грохочет и к мрачному небу восходит,К небу восходит неумолимо.― О, Мать! Послушай. Кажется также,Что голос очень далекий поет…Где это голос твой, что так поет?Кругом так черно; мне страшно. Все ль еще снег идет?Лампада погасла, и огонь потух.Глаз моих ночь касается. Я засыпаю и плачу…О, Мать! Дай благословение вечернееСердцу моему, что исполнилось жалостью.И спой мне, меня убаюкивая,Эту песню жалобную, трогательную,Которую поют они там, без конца, без конца…Мать, обними меня, как я тебя обнимаю,За всех, кому голодно, холодно,В ветре, в снегу, и во льдах.И скажи мне, не будет ли скоро мне грезиться,Что я маленький агнец,И что волк меня ест?― Спи, дитя. Это только есть сон…Спи, заря недалеко. А утромЗолотые зазвонят колокола.Спи, усни. Вдали проходит дуновение апреля.Тает снег. И розы — вот…— О, Мать! Если так, будь мой ангел-хранитель,Возьми меня в руки твои,Меж тем как волк меня ест.Возле меня побудь.Обними меня…