Читать «Искусство привлекательности. История телесной красоты от ренессанса до наших дней» онлайн - страница 41

Глава 2. Душа и тело

естественной прелести» ⁴³ . Сцена обязывала быть красивой. Людовик XIV, к примеру, высказывал недовольство тем, что роль Николь в «Мещанине во дворянстве», игравшемся в Шамборе в сентябре 1670 года, исполняла мадемуазель де Боваль, поскольку королю «категорически не нравились ее лицо и голос» ⁴⁴ . В то же время другая актриса, супруга Мо-льера Арманда Бежар, выступала законодательницей мод: «В наше время женские манто не плиссируют, позволяя им свободно ниспадать по телу, что подчеркивает изящество талии; авторство этого нововведения принадлежит маде-муазель Мольер» ⁴⁵ .

Разумеется, репутация актрисы не была реабилитирова-на в полной мере: к представительницам этой профессии по-прежнему относятся с недоверием, подозревают в «легком» поведении и отсутствии моральных устоев. Сценическую игру считают родной сестрой фальши, а комедию — непри-годным для серьезных тем жанром. Вместе с тем как в при-дворном, так и в городском обществе, где переосмысляется роль внешности и заботы о ней, возрастает престиж театра. Распространенное в XVII веке увлечение «театральными пьесами» ⁴⁶ развивается параллельно с масштабной театра-лизацией социума: самым показательным примером «игры», вышедшей за пределы сцены, является королевский двор. Искусство игры на публику получает общественное призна-ние, благодаря чему уточняются эстетические критерии ⁴⁷

Именно экспрессию имеет в виду мадам де Севинье, когда пишет об актрисе Мари Демаре, соблазнившей ее сына. Девушку преображала сцена: «При ближайшем рассмотрении Мари уродлива, и я не удивлена, что мой сын не мог нахо-диться с ней рядом, но когда она читает стихи, то буквально хорошеет на глазах» ⁴⁸ . Мари, заверяет маркиза, меняет само понятие красоты. Каждое ее движение наполнено смыслом. Ее игра не может оставить зрителя равнодушным, ее украшает

Часть вторая. Экспрессивная красота (XVII век)

Мари Демаре-Шанмеле

то, что она делает: «Она — невероятное создание, вы ничего подобного в своей жизни не видели. Зрители идут на комеди-антку: комедия их не интересует; я смотрела „Ариану” только из-за нее» ⁴⁹ . Мари Демаре-Шанмеле, дружившая с Расином ⁵⁰

ЕДИНАЯ МОДЕЛЬ КРАСОТЫ ?

Несмотря на повышенное внимание к экспрессии, уверенность в существовании идеала красоты не ослабевает: изменились только представления о нем, что не могло не сказаться на практиках украшения тела.

Глава 2. Душа и тело

Классическая рациональность не возносит взор к небу в поисках совершенства, как это делали неоплатоники в XVI веке ⁵² , отныне для определения принципов прекрасного обращаются не к миру идей, а к материальной реальности. Классицисты изучают факты, выводят законы, создают мо-дель прекрасного на основе представлений о физическом устройстве материального мира, пусть для Декарта и других мыслителей того времени гарантом осязаемого мира вы-ступает Бог. Иными словами, универсальность прекрасного объясняется «его связью с объективной реальностью, пости-гаемой разумом» ⁵³ . С этой точки зрения нахождение лучшей и единственной модели красоты — это исправление ошибок, стремление проникнуть в суть вещей и сделать так, чтобы «истина, лжи победительница, всюду себя являла и сердца покоряла» ⁵⁴ . Такая красота лишена ореола загадочности и та-инственности ⁵⁵ , которым наделял ее XVI век; представление о ней становится отчетливее, хотя попытки определить ее по-прежнему наталкиваются на упомянутое выше «не знаю что» (je ne sais quoi): элемент интриги и волшебства в про-зрачной и покоренной природе ⁵⁶ .