Читать «Искусство привлекательности. История телесной красоты от ренессанса до наших дней» онлайн - страница 38

Часть вторая. Экспрессивная красота (XVII век) удивляться и ликовать» ¹² . В живописи позы и жесты персо-нажей полотен должны подчиняться определенной логике, быть согласованными между собой, как на восхищавших Андре Фелибьена картинах Пуссена: «Все здесь естествен-но, легко, просто, приятно; каждый персонаж занят своим делом, их позы изящны и благопристойны… Художнику удалось запечатлеть все движения души» ¹³ . Создается впечат-ление, будто каждый жест проникнут стремлением соответ-ствовать своему внутреннему содержанию; это соответствие достигает порой такой силы, что вызывает «счастье, которое ощущается на мышечном уровне и мгновенно сообщается тому, кто смотрит на творения Пуссена» ¹⁴ (слова Марка Фюмароли).

Стоит вчитаться в высказывание Андре Фелибьена. Нетрудно заметить, что понятие гармонии трактуется здесь по-новому (как соответствие между внутренним и внешним) и дополняется новыми смыслами. Оно не только не сводится к контролю разума над чувствами, но включает в себя стра-сти и аффекты — весь спектр человеческих чувств, прояв-ление которых долгое время считалось предосудительным (или же их существование отрицалось вовсе). По мере того как внутренний мир изучается и развивается, он заполня-ется страстями. Считалось, что некоторые страсти могут «служить украшением человеку так же, как тени способны придать картине глубину» ¹⁵ . Особый интерес вызывают «страстные» лица: их красота кажется более волнующей, пронзительной. Корнель и Расин в своих сочинениях пре-возносят героические, прекрасные страсти: «Восхищались ли мы когда-нибудь магией страстей больше, чем в тот век христианского абсолютизма»? ¹⁶ Франсуа Сено и Рене Декарт выдвигают идею о «пользе» ¹⁷ страстей. Влечение «впервые приравнивают к независимому, фундаментальному и автономному психологическому содержанию» ¹⁸ . Впервые влечение стало обозначать красоту.

Глава 2. Душа и тело

ОТ БЛЕСКА ГЛАЗ К ГЛУБИНЕ ВЗГЛЯДА

Совокупность этих изменений нашла символическое выражение в описании глаз в текстах 1650–1660-х годов. Теперь объектом изучения становятся не испускаемые гла-зами стрелы, но производимое взглядом впечатление: про-екция сменяется рецепцией. К тому же в начале XVII века обновляются теоретические положения физики: глаз больше не уподобляют испускающему лучи светильнику, поскольку считается, что глаза не излучают свет, но поглощают его или отражают ¹⁹ : отныне во взгляде ищут проявление опреде-ленных чувств или состояний человека. Античная модель глаза опровергается: «Орган зрения происходит из воды, а не отъем лемое свойство воды — поглощение» ²⁰ . Впрочем, устаревшие аналогии заменяются новыми заблуждениями: волчьи или кошачьи глаза «светятся не потому, что в них пы-лает огонь», но потому что «их оболочка» подобна зеркалу, «такая же ровная и гладкая» ²¹ ; василиск или «цветущая» ^* жен-щина способны отравить не взглядом, но телом, поскольку их кожа источает «ядовитые испарения» ²² ; Тиберий «наво-дил страх на воинов, не испуская лучи из глаз, но устремив на них грозный и свирепый взор» ²³ . Взгляд наделяется новыми характеристиками, его глубина представляется иначе: как дверь во внутренний мир человека.