| If there was a lifeline that Kate clutched, a driving force that kept her alive, it was her passionate conviction that someone in the family must one day take charge of Kruger-Brent. | Единственной соломинкой, за которую цеплялась Кейт, движущей силой, помогающей выжить, была страстная убежденность, что когда-нибудь кто-то из членов семьи возьмет в свои руки управление компанией. |
| Kate had no intention of letting outsiders take over what Jamie McGregor and Margaret and she and David had suffered and toiled so long and so hard for. | Старая женщина не имела ни малейшего намерения позволить чужакам захватить то, ради чего Джейми Мак-Грегор и Маргарет, сама она и Дэвид так долго и упорно страдали, боролись и неустанно работали. |
| Eve, on whom Kate had twice pinned such high hopes, was a murderer. | Ив, на которую Кейт возлагала так много надежд, оказалась убийцей. |
| And a grotesque. | А теперь превратилась в чудовище. |
| Kate had not had to punish her. | Кейт так ничего и не предпринимала против внучки. |
| She had seen Eve once. | Она видела ее. Всего один раз. |
| What had been done to her was punishment enough. | Никакой врач не придумал бы для нее наказания ужаснее. |
| On the day Eve had seen her face in the mirror, she had tried to commit suicide. She had swallowed a bottle of sleeping pills, but Keith had pumped out her stomach and brought her home, where he hovered over her constantly. When he had to be at the hospital, day and night nurses guarded her. | В тот день, когда Ив увидела свое отражение, она попыталась покончить с собой, проглотила горсть таблеток снотворного, но Кит сделал ей промывание желудка, не отходил от ее постели, а когда приходилось уезжать на работу, в доме день и ночь дежурили медсестры. |
| "Please let me die," Eve begged her husband. "Please, Keith! | - Пожалуйста, дай мне умереть, - молила она мужа, - пожалуйста, Кит. |
| I don't want to live like this." | Я не хочу жить с таким лицом. |
| "You belong to me now," Keith told her, "and I'll always love you." | - Теперь ты принадлежишь мне, - ответил он, - и я всегда буду любить тебя. |
| The image of what her face looked like was etched in Eve's brain. | Черты гротескно-уродливой маски навеки запечатлелись в мозгу Ив. |
| She persuaded Keith to dismiss the nurses. | Она упросила Кита удалить медсестер. |
| She did not want anyone around her looking at her, staring at her. | Невозможно думать, что кто-то смотрит на нее, перешептывается за спиной. |
| Alexandra called again and again, but Eve refused to see her. | Александра звонила каждый день, но Ив отказывалась ее видеть. |
| All deliveries were left outside the front door so no one could see her face. | Продукты заказывались по телефону и оставлялись у входа. |
| The only person who saw her was Keith. He was, finally, the only one she had left. He was her only link with the world, and she became terrified that he would leave her, that she would be left alone with nothing but her ugliness-her unbearable ugliness. | Кит был единственным, кому позволялось смотреть на Ив, последней связью с внешним миром, больше у нее не было никого и ничего, и она жила в постоянном страхе, что муж тоже уйдет, покинет этот дом, и тогда ничего не останется... кроме уродства... чудовищного... невероятного... |
