Читать «Из еврейских поэтов» онлайн - страница 5

Книгу под мышкой зажав, торопливо, легкой походкой

Симха идет. Увидав их, старик улыбнулся, подходит;

Вот - поклонился он всем и беседует с Мойшей-Ароном.

"Ближе, реб Симха, - прошу. Что значит такая прогулка?

Маане-лошон, я вижу, под мышкой у вас". - "Я от сына.

Велвелэ, сын мой, скончался". - "Господа суд справедливый

Благословен!.. Но когда ж? Ничего я про это не слышал". -

Горестно Симха вздохнул и речь свою так начинает:

- Дети мои, слава Богу, как все во Израиле дети:

Все, как ты знаешь, реб Мойше, и Богу, и людям угодны:

Умные головы очень, ну прямо разумники вышли.

Вырастить их, воспитать - немало мне было заботы,

Ну, а как на ноги стали - каждый своею дорогой

Все разбрелись. И заботу о них я труднейшей заботой

В жизни считал. Ведь всегда человек, размышляя о жизни,

Преувеличить готов одно, преуменьшить другое.

Так-то вот выросли дети, и нужно признаться - удачно:

Вовремя каждый родился, и вовремя резались зубки,

Вовремя ползали все, потом ходить научились,

Глядь - уже к хедеру время, и все по велению Божью:

Брат перед братом ни в чем не имел отличия. В зыбку

Нынче ложился один, а чрез год иль немного поболе

Место свое уступал он другому, рожденному мною

Также для участи доброй. Но Велвелэ, младший, родился

Поздно, когда уж детей я больше иметь и не думал.

Был он поскребыш, и трудно дались его матери роды.

Братьев крупнее он был, и когда на свет появился,

Радость мой дом озарила, ибо заполнился миньян.

Был он немного крикун, да таков уж детишек обычай.

Только что стал он ходить, едва говорить научился,

Сразу же стало нам ясно, что вышел умом он не в братьев.

Трудно далась ему речь, а в грамоте, как говорится,

Шел он, на каждом шагу спотыкаясь. Какою-то блажью

Был он охвачен, как видно. Все жил он в каких-то мечтаньях,

Вечно сидел по углам, глаза удивленно раскрывши...

Сад по ночам он любил, замолкнувший, тихий... Бывало,

Встанет раненько, чтоб солнце увидеть, всходящее в росах;

Вечером станет вот эдак - и смотрит, забывши про минху:

Смотрит на пламя заката, на солнце, что медленно меркнет,

Смотрит на брызги огня, на луч, что дрожит, умирая...

Нужно, положим, признать: прекрасно полночное небо, -

Только какая в нем польза? Порою же бегал он в поле.

"Велвелэ, дурень, куда?" - "Васильки посмотреть. Голубые

Это цветочки такие, во ржи, красивые очень.

Век их недолог, и только проворный достоин их видеть".

"Это откуда ты знаешь?" - "От Ваньки с Тимошкой, от гоев

Маленьких". - Часто бывало, что явится глупости демон,

Велвелэ гонит под дождь, на улицах шлепать по лужам,

Глядя, как капли дождя в широкие падают лужи,

Гвоздикам тонким подобны, что к небу торчат остриями.

Стал он какой-то блажной. В одну из ночей, что зовутся

Здесь воробьиными, многих ремней удостоился дурень,

Так что в великих слезах на своей растянулся кровати.

Был он и сам - ну точь в точь воробей, что нахохлился в страхе.

Так вот глазами и пил за молнией молнью, что рвали

Темное небо на части... Но сердце... Что было за сердце!

Чистое золото, право. Бывало и пальцем не тронет

Он никого. Не обидит и мухи. Детишки, конечно,