Читать «Завещание Шекспира» онлайн - страница 316
Кристофер Раш
Когда умирает Фальстаф, ноги которого крепко вросли в английскую почву, а голова в зеленую Библию, где всякая плоть – трава, он вспоминает зеленые поля. Он бредит зеленой Англией, что трогательнее и значимее любых имперских образов, придуманных болтливыми политиками, проворонившими мою страну, выхолостившими ее и выпустившими из виду ее границы.
Могущественное государство Елизаветы потеряло свои черты и, как Троя, стерто в пыль, в ничто. Ни слезы, ни войны, ни распутство и раздор, ни даже само время не смогло разрушить зелень моей земли и неповторимость ее народа, поэзию Писания. А презренные политики смогли. Они предали честного Джека Фальстафа.
Вы думаете, я
Спокойной ночи, господа, пусть будет милостив к вам Бог!
Слова Меркурия грубы после песен Аполлона. Разойдемся же в разные стороны: вам туда, а мне…
Примечание автора: об анахронизмах, фактической точности и языке
Доктор Самюэль Джонсон как-то заметил, что для Шекспира игра слов была роковой Клеопатрой, из-за которой он потерял весь мир. Не все согласятся с такой неодобрительной оценкой. Но, несомненно, многочисленные анахронизмы, встречающиеся у драматурга, не отвлекают нашего внимания от пьес, которые в конечном итоге о людях, а не о том, что они носили в XVI веке, было ли изобретено исподнее белье и тикали ли часы.
В своем романе о жизни Шекспира я следовал тому же принципу и позволил анахронизмам смело идти туда, куда они меня вели. То же относится и к языку. Елизаветинцы не думали о том, что они разговаривали на «елизаветинском» английском, и потому, щедро сдабривая диалог строками самого Шекспира и маньеризмами XVI века, я попытался придать словам своего героя современное звучание, позволяя Уиллу свободно говорить с читателями третьего тысячелетия в надежде, что, прочитав эту книгу, они не зададутся вопросом: «Может, все так и было, вот только почему они так странно разговаривают?» Мне хотелось сохранить равновесие между старым и новым, и надеюсь, у меня это получилось.