Читать «Дюма. Том 73. Путевые впечатления. В России. (Часть первая)» онлайн - страница 49
Александр Дюма
Об этой ночи у меня сохранилось лишь два чрезвычайно смутных воспоминания.
Первое — о клубничном шербете, который принес мне Хьюм и который оказал на меня восхитительное, но чересчур кратковременное воздействие.
Второе — о своего рода буйном хороводе, который устроили зайцы. Я увидел его, подняв занавески в вагоне, хотя, возможно, это было не что иное, как воспоминание о моей последней поездке в Мангейм, когда в течение всего дня я наблюдал, как слева и справа по пути следования нашего поезда бесчисленное множество этих животных предавалось самым фантастическим забавам.
О Германия! Германия! Земля обетованная для влюбленных и охотников!
Прошла ночь, наступил день, и мы пробудились от сна, засыпанные, словно жители Помпей, толстым слоем песка.
Каждый из нас проделал в нем отверстие, открыл глаза и, взглянув на соседа, расхохотался.
За этим последовали комплименты.
Графиня была припудрена в стиле а ла марешаль, и никто никогда не подумал бы, что пудра настолько ей к лицу.
В одиннадцать часов утра наш поезд прибыл в Берлин.
Там мы обнаружили экипажи, ожидавшие нас на станционной платформе, и завтрак, приготовленный в гостинице «Рим». Все это устроил Максим, который проделал путь, не останавливаясь в Кёльне, и приехал в Берлин на шесть часов раньше нас.
Нашим первым побуждением было спросить, нельзя ли принять ванну.
Оказалось, что ванны имелись прямо в гостинице.
Они находились в изумительно прохладном полуподвальном помещении.
Я решил совершенно ни с кем не встречаться в Берлине и сохранять королевское инкогнито, но никоим образом не потому, что у меня было намерение пренебрегать городом Фридриха II; дело в том, что, несмотря на предписанные доктором английский и диахильный пластыри, фурункул, вскочивший у меня на скуле, приобрел огромный размер, и мне совсем не хотелось показываться в таком виде на людях.
Стоило мне очутиться в ванне, как в дверь постучали, и я с той печальной интонацией, с какой мне привычно раз шестьдесят в день повторять это же самое слово в Париже, крикнул:
— Войдите!
Воспользовавшись разрешением, на пороге показался гостиничный слуга, вручивший мне визитную карточку.
В Берлине уже знали, что я приехал!
Кто меня предал: неведомый гонец, почтовый голубь, электрический телеграф? Несомненно, все это мне предстояло сейчас узнать из визитной карточки, которую я держал в руках.
Я прочел:
Книготорговец — да это почти член семьи, перед ним не приходилось стесняться.
И я снова крикнул:
— Войдите!
Господин Дункер вошел.
Он узнал о моем приезде — от кого, мне осталось неизвестно — и пришел отдать себя в мое распоряжение, чтобы походить со мной по городу.
Я выставил на обозрение свой фурункул.
В ответ на это г-н Дункер заметил, что нарыв находится в таком состоянии, когда он перестает казаться уродством и воспринимается скорее как нечто диковинное; ни в коем случае не желая лишать берлинцев этой диковинки, я пообещал достойному книготорговцу, что мы вместе с Муане придем за ним в два часа дня в его магазин и втроем побродим по городу.
