Читать «Дюма. Том 73. Путевые впечатления. В России. (Часть первая)» онлайн - страница 47

Он бросился мне в объятия, плача от радости.

— Ну что ж, — сказал я ему на прощание, — счастливого пути и не забывайте меня в своих молитвах.

— Разве добрые сердца нуждаются в том, чтобы за них молились? — произнес он. — Я буду думать о вас и буду вас любить, и не просите меня ни о чем более.

Два года спустя я проезжал с сыном через Кёльн и решил навестить пастора Ш***.

Как он и говорил, его дом было нетрудно отыскать.

Я вошел к нему без предуведомления. Он радостно вскричал, а потом с несколько испуганным видом спросил:

— Надеюсь вы пришли не для того, чтобы потребовать у меня ваши сто римских скудо?

— Нет, я пришел лишь спросить вас, видели ли вы Рим и понравился ли он вам.

Пастор возвел глаза к небу и воскликнул:

— Что за город! И подумать только: ведь если бы не вы, я мог бы умереть, так и не увидев его!

И он обнял меня, а затем сказал:

— Пойдемте, я вам кое-что покажу.

Я пошел вслед за ним здесь, в Кёльне, с таким же доверием, с каким он последовал за мной тогда во Флоренции.

Он повел меня в свою спальню и показал мне там мой портрет, висевший между портретами Гюго и Ламартина.

— Вот как! — воскликнул я. — Но почему, объясните, у этих господ — рамка, а у меня — всего лишь паспарту?

— Потому что настоящая для вас рамка — это мое сердце, — ответил он.

Вот два воспоминания, которые связаны для меня с Кёльном и которые, с вашего позволения, займут здесь место описания этого города; впрочем, оно есть в моих «Впечатлениях от путешествия по берегам Рейна».

Вы полагаете, конечно, что, прибыв в очередной раз в Кёльн, я прежде всего нанес два традиционных визита. Увы!

Антон Мария Фарина, этот красивый молодой человек, которого я помогал перевязывать в 1814 году, умер в возрасте семидесяти лет год тому назад. Ну а мой друг Ш***, путешественник, покинул Кёльн, чтобы поселиться в небольшой соседней деревне, где он получил приход, приносящий ему на двести франков больше, чем предыдущий.

Да покоится один мирно в своей могиле! Да живет счастливо другой в своем пастырском доме!

VI. БЕРЛИН — ШТЕТТИН

Явившись к поезду, отправляющемуся в Берлин, в четыре часа пополудни, мы застали на вокзале опередившего нас Дандре, который вел горячий спор со служащими железной дороги, отвечающими за перевозку собак.

Скорее всего, камнем преткновения была наша собачья свора.

Сначала мы так и полагали, однако на этот раз затруднение было не в Душке, не в Мышке и не в Шарике: затруднение было в Синьорине.

На этот раз, чтобы избежать огорчений, какие нам пришлось испытать во время предыдущей поездки, Дан-дре решил открыто заявить о всех наших четвероногих, не пряча ни их мордочек, ни их хвостов, и, рискуя теми неприятностями, какие могли случиться с ними при такого рода передвижении, запихнуть их в собачий ящик.

И все шло прекрасно, пока дело касалось собак: без малейших затруднений билеты были выданы Душке, Мышке и Шарику, но за собаками следовала кошка, за Шариком шла Синьорина.

Услышав ее имя и узнав, какой она породы и какого пола, служащий поднял громкий крик.

— Кошкам нельзя ездить в поезде, — решительно заявил он.