Читать «Дюма. Том 73. Путевые впечатления. В России. (Часть первая)» онлайн - страница 130

Кто же был этот граф Кутайсов, кого не следует путать с Кутузовым?

Черкесский невольник, привезенный в Санкт-Петербург и ставший камердинером великого князя Павла, а затем, как Оливье Ле Ден, из брадобрея превратившийся в обер-шталмейстера, потом в барона и, наконец, незадолго до этого получивший титул графа.

Суворов, и без того раздраженный из-за своих неудач, был еще больше раздосадован таким приемом.

Но так как его отличительной чертой было остроумие, он встретил императорского посланца любезной улыбкой, делая, однако, вид, что не узнает его.

И поскольку Кутайсов был явно удивлен такой забывчивостью, Суворов стал извиняться:

— Простите, сударь, бедного старика, чей разум слабеет. Граф Кутайсов, граф Кутайсов… — повторял он, обращаясь к самому себе. — Нет, мне никак не удается припомнить происхождение вашего прославленного имени. Вы, без сомнения, получили графский титул, одержав победу в каком-нибудь крупном сражении?

— Нет, князь, я никогда не был военным, — ответил бывший брадобрей.

— Ах, понимаю: вы сделали карьеру на дипломатическом поприще, вы были послом?

— Тоже нет, князь.

— Тогда министром?

— Тоже нет.

— Какую же важную должность вы занимали?

— Я имел честь быть камердинером его величества.

— О, это весьма почетная должность, господин граф.

И, вызвав звонком своего камердинера, Суворов обратился к нему:

— Это ты, Прошка?

— Да, ваше сиятельство, — ответил тот.

— Прошка, друг мой, ты ведь подтвердишь, что я каждый день повторяю тебе, что ты совершаешь ошибку, пьянствуя и обворовывая меня.

— Это правда, ваше сиятельство.

— Ты не хочешь меня слушать, ну так вот посмотри на этого барина…

И он пальцем указал своему камердинеру на Кутай-сова.

— Барин этот был, как и ты, камердинером, да только никогда не был пьяницей и вором. И вот теперь он обер-шталмейстер его величества, кавалер всех российских орденов и граф империи. Старайся, мой друг, следовать его примеру.

Согласитесь, дорогие читатели, что если бы Суворов не заслужил себе памятника своими победами, то он заслужил бы его этой шуткой.

XVII. МЕДВЕЖЬЯ ОХОТА

Обходя вокруг статуи Суворова, я почувствовал, что кто-то тронул меня за плечо.

Я обернулся и радостно вскрикнул.

Это был Бланшар.

Вы ведь знаете Бланшара по его имени и по его трудам, не правда ли?

Это бесстрашный путешественник, неутомимый рисовальщик, который побывал во всех четырех частях света, заполнив своими зарисовками множество папок.

Мы расстались с ним в 1846 году на другом конце Европы, в Мадриде. Это было почти двенадцать лет тому назад.

С тех пор он успел посетить Северную Америку, Мексику и часть Южной Америки.

Сейчас он вернулся из тех краев, куда направлялся я, то есть с Каспийского моря, из Тифлиса, с Кавказа.

Он узнал о моем приезде и примчался сказать мне от имени де Осуны, нашего старого друга по Испании, тоже узнавшего эту новость, что тот меня ждет и, если я не приду сию же минуту, меня возьмут под арест.

Я стал возражать, ссылаясь на свою белую бархатную куртку и клеенчатую шляпу. Возражения не имели никакого успеха.