Читать «Дюма. Том 73. Путевые впечатления. В России. (Часть первая)» онлайн - страница 125

Царь счел, что у всех указанных особ губы были достаточно свежие, но все же не настолько, чтобы это стоило 18 000 франков.

Он стал расспрашивать императрицу, которая ответила ему, что она питает отвращение к подобной косметике.

Он стал расспрашивать придворных дам и фрейлин, которые ответили ему, что, поскольку ее императорское величество не пользуется опийной помадой, они не позволяют себе ее употреблять.

Наконец, он стал расспрашивать великого князя Александра, ныне царствующего, который напряг память и вспомнил, что в день Водосвятия у него потрескались губы, и, возвратившись в Зимний дворец, он послал за баночкой помады.

Тотчас послали за такой же: цена ей оказалась три франка!

Пропорция, правда, все же не такая, как в случае с сальной свечой, которая стоила всего два су.

Вот это и называется издержками.

Так что не стоит удивляться, если леса на колокольне Петропавловского собора простоят год, два, да хоть десять лет! Удивительно будет, напротив, если их когда-нибудь снимут.

Между тем в прошлом с колокольней Петропавловского собора случилась история, которая должна была бы заставить архитектора ускорить ремонтные работы.

В 1830 году было замечено, что одно из крыльев ангела, который служит венчающей частью колокольни и одновременно флюгером, надломилось и грозит свалиться при первой же буре.

Для починки этого находящегося в поднебесье крыла потребовалось бы воздвигнуть очень высокие и, следовательно, очень дорогие леса: высота колокольни составляет четыреста пятьдесят пять английских футов, то есть примерно четыреста футов французских.

Подсчитали, что такие леса обойдутся в 200 000 тысяч франков.

Это показалось дороговато, учитывая, что подобную сумму предстояло потратить на то, чтобы вбить в ангельское крыло четыре гвоздя: выходило, таким образом, пятьдесят тысяч за гвоздь.

Стали совещаться о том, что можно в этих обстоятельствах сделать, и начали уже обсуждать, а не оставить ли поврежденное крыло на произвол судьбы.

Нашлись даже расчетливые люди, утверждавшие, что с одним крылом ангел станет легче, лучше будет поворачиваться, а значит, точнее и быстрее показывать направление ветра; но как раз в это время некий крестьянин по имени Петр Телушкин, кровельщик по роду занятий, попросил у властей разрешения провести ремонт, по поводу которого шли споры, без каких бы то ни было лесов и всяких других затрат, кроме возмещения понесенных им издержек, а в том, что касалось вознаграждения за его труд, он полагался на щедрость архитектора, который оценит работу, когда она будет закончена.

Предложение показалось заманчивым и было принято.

Подряд был выполнен к вящей славе мастера Телуш-кина и без всяких вспомогательных средств, кроме веревки, молотка и гвоздей, причем от молотка и гвоздей, предназначавшихся одному ангелу, никакой помощи при подъеме не было.

Велика была радость петербуржцев и гордость простого народа, когда все увидели, как Телушкин добрался до цели и осенил себя крестным знамением, возблагодарив Господа за то, что тот в своей великой милости не попустил, чтобы он свернул себе шею.