Читать «Дюма. Том 73. Путевые впечатления. В России. (Часть первая)» онлайн - страница 112

Как видите, такая охота — волнующее занятие.

Однако тех, кто соблаговолит встревожиться за мою судьбу, прошу не беспокоиться раньше времени: мы рассчитываем устроить в лесах князя Трубецкого обыкновенную облаву, а не охоту на тройке.

XIV. ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО С ПЕТЕРБУРГОМ

В то время как князь Трубецкой рассказывал мне о всякого рода драматических поворотах этой охоты, Санкт-Петербург, казалось, постепенно вставал из вод на краю залива. Повсюду сверкали церковные купола, хотя и не столь высокие, как тот, что первым бросился нам в глаза: одни позолоченные, как купол Исаакиевского собора, другие лишь усеянные звездами. То были купола Казанского, Троицкого и Никольского соборов.

Мы уклонимся от перечисления других культовых зданий Санкт-Петербурга, упомянув, что здесь не сорок сороков церквей, как некогда было в Москве, а сорок шесть приходских и кафедральных соборов, сто дополнительных церквей и сорок пять семейных часовен, и все вместе они располагают шестьюстами двадцатью шестью колоколами.

Впрочем, все эти сооружения расположены не очень живописно, поскольку Санкт-Петербург построен на плоской равнине.

Прежде всего притягивают взгляд два отвратительных желтых здания, которые по виду напоминают казармы, с двумя зелеными куполами.

Эти зеленые купола венчают две часовни какого-то кладбища.

Русские предпочитают красить в зеленый цвет купола своих церквей и крыши своих домов; в том и другом случае подобный выбор не кажется удачным, ибо зеленый цвет куполов резко выделяется на фоне небесной синевы, а зеленый цвет крыш никак не вяжется с зеленью деревьев.

Правда, небо здесь не так уж часто бывает синим, а деревья не так уж долго зеленеют.

— У нас здесь не лето и зима, — говорила Екатерина, — а белая зима и зеленая зима.

Через некоторое время мы вошли в Неву, которая в своем устье раз в шесть шире Сены, проплыли вдоль Английской набережной и, наконец, пристали около Николаевского моста, торжественно открытого восемь лет назад.

Во времена Петра I мостов через Неву не было. Этот завзятый моряк считал, что каждый обитатель его города должен быть моряком, как и он сам.

Реку пересекали на лодках, что не всегда было безопасно.

Нас встречало от двадцати пяти до тридцати человек.

Внезапно Хьюм, который полностью пришел в себя после обильных даров, принесенных им рыбам Финского залива, захлопал в ладоши, подпрыгнул от радости и обнял меня.

Среди встречавших он увидел свою невесту.

Ну а лично меня никто не встречал, и никого из знакомых я увидеть не ожидал.

На этот раз переход с «Коккериля» на набережную был легок, ведь нас не отягощал даже багаж.

Попрощавшись с княгиней Долгоруковой и с князем Трубецким, который повторил мне свое приглашение приехать пострелять волков в Гатчине, мы разместились в трех или четырех каретах графа Кушелева, уже поджидавших нас, чтобы отвезти в загородный дом Безбородко, расположенный на правом берегу Невы, за пределами Санкт-Петербурга, в километре от Арсенала, напротив Смольного монастыря.

Первое, что должно поразить иностранца, приехавшего в Санкт-Петербург, это одноконные экипажи, называемые дрожками, с их кучерами в долгополой одежде, перехваченной кушаком с золотым шитьем или со следами золотого шитья, в шапке, напоминающей по форме печеночный пирог, и с медной ромбовидной бляхой, висящей на спине.