Читать «Дюма. Том 73. Путевые впечатления. В России. (Часть первая)» онлайн - страница 108
Александр Дюма
В кают-компании был накрыт завтрак на двадцать персон.
Но любопытство удерживало всех на мостике, и завтрак перенесли на более поздний час.
Какая же это была неосмотрительность!
Наконец, как только была размещена последняя горничная, произведена перекличка и стало ясно, что три собаки, кошка и черепаха находятся в полном порядке, «Коккерилю» дали приказ отчаливать от «Владимира».
«Коккериль» чихнул, выпустил струю дыма, кашлянул, забил колесами по воде и отделился от своего огромного собрата, словно ласточка, отлетающая от дома, к которому прилеплено ее гнездо.
Дандре, оставленный на борту «Владимира» вместе с пятьюдесятью семью местами багажа, бросил на нас печальный взгляд; мы ободряюще помахали ему в последний раз и поплыли к Санкт-Петербургу.
Но что случилось дальше с несчастным Дандре, осталось загадкой. Возможно, «Владимир» пошел вместе с ним на дно, а может быть, среди наших пятидесяти семи багажных мест обнаружили нечто компрометирующее и багаж вместе с его хранителем отправили в Сибирь.
Да обережет их в пути Господь! Со времени восшествия на престол нового императора всем известно, что и оттуда возвращаются.
Но в ожидании багажа, в течение целых трех дней, у нас не было ни жилетов, ни галстуков, ни рубашек, за исключением тех, что таможня позволила нам пронести на себе, как говорится в бельгийских таможенных правилах.
И потому, дорогие читатели, получив от одной нашей очаровательной соотечественницы приглашение на обед по случаю ее именин, я был вынужден написать следующее послание:
Но возвратимся к «Коккерилю».
Море из неспокойного, каким оно было вначале, стало штормовым; ветер дул нам прямо в борт, что сообщало «Коккерилю» боковую качку, которая не замедлила произвести свое действие.
Дамы начали жаловаться на недомогание и расселись; Хьюм, утративший свою власть над земными духами, с тем большим основанием потерял ее и над духами морскими: цвет его лица менялся от розового к желтому, от желтого к бледно-зеленому, и он обнял маэстро Милле-лотти; мужчины цеплялись за такелаж, ну а я отправился завтракать, испытывая чувство, которое обычно производит на меня штормящее море, — то есть сильный аппетит.
К несчастью, в ту минуту, когда, проделав чудеса эквилибристики, я уже почти спустился по лестнице и готовился поставить ногу на порог кают-компании — вероятно, это была левая нога, — весь завтрак, тарелки, бутылки, стаканы, короче, все, что забыли прикрепить к столу, утратило равновесие и с ужасающим грохотом рухнуло на пол.