Читать «Деревенская трагедия» онлайн - страница 58

Только теперь была затронута настоящая чувствительная струна. Было совершенно верно, что мистрис Понтин настоятельно и несколько раз убеждала своего мужа съездить в казармы, чтобы повидаться с Беном, и он действительно откладывал, пока Бен не уехал. Тетка не щадила упреков, и этот случай послужил к еще большему разладу между супругами. Она окончательно убедила себя в иллюзии, что между ней и Беном никогда собственно не было серьезной ссоры и что только жесткое обращение с ним дяди было причиной его бегства. Дружелюбная деловая ассоциация, заключенная между обоими Понтинами в виде брака и поддерживаемая ими более четырнадцати лет, была, таким образом, серьезно расшатана, хотя практическая её сторона пока и оставалась еще в целости. Тетка сделалась раздражительнее, а он менее терпелив. Джемс Понтин не имел обыкновения доискиваться причин событий, происходивших вокруг него, и потому он не мог вполне определенно и сознательно приписать свои несчастья добросовестному исполнению своего долга относительно родственников. Он только говорил, что все люди на один покрой, что не стоит заботиться о них и желать им добра, а лучше всего каждому человеку заботиться только о себе и о собственных делах. Рабочие, которых он нанимал для своих полевых работ, замечали, что он с каждым днем делался скупее и грубее.

Когда мистрис Понтин начинала говорить о Бене, то трудно было ее остановить. Напрасно пыталась Мери, с помощью несколько ловких уверток, вернуть ее к Анне и её делам. Ей пришлось выслушать до конца всю историю Бена, освещенную с новой точки зрения, а затем также и всю старую канитель про смерть Кайта и про её замужство с Понтином, с прибавлением слегка измененного комментария к последнему событию.

– Я уверена, что никогда не решилась бы выйти за него замуж, если бы я могла предвидеть, что он окажется таким жестокосердным относительно бедняжки Бена.

Наконец, история кончилась и хозяйка замолчала, как раз в то время, когда Джемс Понтин открыл калитку, ведущую из фруктового сада во двор, где они стояли.

Мэри часто видела его в церкви: он был человек не малого роста, лучше сложенный, чем обыкновенно бывает в его среде, и вся посадка его головы и плеч и прямой, решительный взгляд придавали ему строгий и почти внушительный вид. Он приподнял соломенную шляпу и подошел к обеим женщинам.

– Мисс Мэри мне только что говорила, что в будущее воскресенье состоится брачное оглашение Джеса Вильямса и нашей Анны, – заметила тетка.

На одно мгновение он строго взглянул на нее и затем, с деланным равнодушием, совершенно непохожим на действительное равнодушие тетки, возразил:

– Может быть… но это не касается ни вас, мистрис Понтин, ни меня! – Он повернулся в Мэри и продолжал: – Прошу вас передать мистеру Гэйз, сударыня, что я могу завтра прислать ему своего рабочего, чтобы скосить траву на кладбище. Он присылал ко мне за этим.

– Мисс говорила тоже, – невозмутимо продолжала мистрис Понтин, – что надо было бы и нам забыть их прошлое, когда они обвенчаются.