Читать «Гроза над Шелонью» онлайн - страница 61

Устюша не ответила.

Весь день она провела в небывалом напряжении. Ни минуты не оставалась спокойной: то бегала к сельскому колодцу, то в пруду полоскала грязный половик, то возилась на огороде.

Она видела, как по улице провели в немецкую комендатуру задержанных колхозников. Они вышли на покосы, а немцы заподозрили в них партизан. Из каменного домика, где помещалась комендатура, неожиданно прорвался страдальческий крик. — у девушки подкосились ноги. «Ух, — вздохнула Устюша, — страшно»...

На сельской площади, куда Устюша бегала за водой, стояла виселица; легкий ветер раскачивал посиневший труп повешенного. На глазах Устюши навернулись слезы, она не дошла до колодца, вернулась с пустым ведром.

Поздним вечеро-м хозяйка уложила Устеньку в чулан и шепнула ей:

— Не бойся, сейчас хозяин вернется.

Неслыханная усталость охватила девушку; едва дотронувшись головой до подушки, она бессильно смежила глаза и крепко уснула...

В полночь ее растормошила сильная и грубая рука.

— Пробудись, ну!

Устенька в страхе открыла глаза. Пристально разглядывая ее, над ней склонился бородатый крестьянин.

— Не узнаешь, девка? Ха, а петушиное слово?

Ей показалось, что он измывается. Вот он пришел схватить ее и перед тем, как выдать, издевается.

Сдерживая легкий озноб, она еле слышно спросила:

— Ты Микола Виноградов?

— Не ошиблась,—успокоил мужик Устюшу.— — Ты не бойся, тут свои. Что-сь давеча сказала жонке?

— А я спросила ее: печь топлена? — поднялась Устенька.

— Точно. Ох, сыро-варено, не дожарено! Точно — знакомое словцо. Вставай, девка. Живей одевайся. Идем!

Он вывел партизанку на загуменье. Хоть все сходилось: и приметы, и пароль, но Устюшка опасливо косилась на мужика. Он взял ее за руку, сказал властно:

— Не теряйся! Я и есть Микола Виноградов. Ты слушай и запоминай: внук из Великих Лук письмо шлет. В письме все сказано: сколько и какого товару ждет! На, упрячь! В случае чего, съешь. Понятно! А о постояльцах на селе так, — тут записочка Корневу, — кого о здравии, кого за упокой. .. Поняла?

Он проникновенно взглянул на Устюшу.

— Иди, пока дрыхнут.

— А сам-то ты не боишься, ведь будут дознаваться обо мне? — с дрожью в голосе спросила девушка. — Загубят, изверги.

— Что ж, на это пошел, — спокойно отозвался старик. — Ради отчизны и смерть не страшна. Иди, иди с богом, некогда мне с тобой балясы точить.

Они подошли к речке.

— Тут брод, — сказал он ей. — Ну, в добрый час, доченька!

И как не был человек, растаял во тьме.

Устенька ушла в лес. Впотьмах, ощупью, по заломленным кустикам она нашла знакомую тропку.

«Как все просто и страшно, — торопясь к своим, думала она. — Сколько троп и дорог на свете, а сливаются они в одно для русского человека — сокрушить погань!»

Только под утро вернулась Устюша в партизанский лагерь. Не ждала она, не сознавая того, подняла голову и вся вспыхнула от радости. У ручья, на перепутье, стоял Юра. Смущаясь и краснея, он сказал:

— Вернулась? Вот молодец!

В этой простой фразе прозвучало много теплоты и скрыто пережитой тревоги!

Устеньке стало хорошо, приятно от встречи, но она предупредила его: