Читать «Гроза над Шелонью» онлайн - страница 58

По влажному шоссе, вырастая с каждым мгновением из утреннего сумрака, мчал грузовик.

Комиссар схватил шнур от мины и замер.

Мгновенье. Тишина. Слышно, как стучит кровь в висках. Дед затих в ельничке. Шматов держит наготове гранату.

Машина подходила все ближе и ближе. Вот она у моста.

Тимохин рванул, и вслед за этим резким движением грянул и рассыпался гром. Раздался треск, взметнулись кверху обломки, земля...

Грузовик отбросило в канаву. Шматов выскочил из укрытия и метнул гранату.

Из кузова посыпались недобитые немцы и, сгорбившись, побежали к лесу.

— Врешь, собака, не уйдешь! — Тимохин бил немцев из автомата, бил метко, наповал.

Никто не видел, как из-за поворота выскочила другая машина. Заслышав грохот, она круто развернулась и помчалась назад. -

— Ах, вы, сволочи! — выругался Ипатыч. — Опужались!

Он вскинул винтовку и дал выстрел. Выхлопнув серым дымком, машина скрылась за поворотом.

Время не ждало: разведчики бросились собирать документы, оружие.

Комиссар окинул взглядом поле боя. Из-за редких туче^с выглянуло солнышко. Ветер сбрасывал с листвы тяжелые дождевые капли.

— Огонька! — крикнул Тимохин.

Но сколько ни чиркали отсыревшими спичками, огонек не вспыхивал. Ипатыч бросился к костру, схватил пылающую головешку и понесся к машине.

На дороге подобрали истерзанный взрывом брезент, намочили бензином и бросили в кузов. Дедг шаркнул по горючему пылающей головней. Заиграло пламя. Огненный язычок весело подпрыгнул и лизнул Ипатыча по лицу. Вспыхнула, затрещала кудластая бородища деда. Он схватился за волосы, да поздно. Огнем охватило бороду. Остались на подбородке рыжие, задымленные пеньки да копоть...

— Ну, брат, ловко же отчекрыжило тебе! — захохотал Тимохин. — Как есть, ты теперь леший!

— Как борова в святки осмолили. Теперь и на свет не покажись, не признают! — заливался звонким смехом Шматов.

— Ох, умора! — смеялись партизаны.

— Бяда! — потряс головой Ипатыч: — Было времячко, ела кума семячко. А теперь, йако-сь, остался без бороды. Из кобылы да в клячи. Ни в генералы, ни в капралы. Как же теперь на свет божий смотреть?

— Да, не совсем того,— не унимался Тимохин, подтрунивая над дедом: — Что же теперь ты родной бабе скажешь? .

— Ох, и сам не' придумаю! — закручинился дед и вдруг просиял: — Погоди, приду в стан, отбреюсь, вот удивлю старуху! Поди на двадцать годков помолодею. Зажартует старая!...

Из-за ельника выглянуло скупое солнце, блеснул влажный опавший лист на земле. Над обломками моста и машины клубился синий дымок.

Партизаны поспешно уходили в лес.

II

Устгошка получила боевое задание. Перед отправлением в дорогу она весь день отсыпалась в стоге сена. От запаха трав сладко кружилась голова, ничто не нарушало тишину в партизанском стане, шелестела листва, неподалеку потре-сюивал костер, — было тепло и уютно, и Устюша проспала до вечера.

Когда сиреневые тени протянулись через поляну, Ипатыч разбудил партизанку:

—* Ну, милая, вставай, солнце на еловой макушке повисло, пора в путь-«дорогу.

Устенька выбралась из стога и потянулась, хрустнули кости. Рослая и румяная, ощущая свою силу, она задорно бросила деду: