Читать «Гиббон Э. - Закат и падение Римской империи. Том 2» онлайн - страница 63

^Предсуществование человеческой души - по крайней мере насколько это учение совместимо с религией - было принято многими из отцов и греческой и латинской церкви. См. Бособра Hrstdu Manichftsme. кн. 6. гл. 4.

⁵⁷⁾См. Цицерона pro Cluent, гл. 61. Цезарь apud Sallust de Bell. Catilin„ m. 50. Ювенал, сатира 11.149.

Esse aliquos manes, et subterranea regna.

Nec pueri credunt nisi qui nondum aere lavantur.

⁵«B одиннадцатой книге Одиссеи мы находим очень печальное и бессвязное описание области ада. Пиндар и Вергилий украсили эту картину, но. хотя эти поэты и более последовательны, чем их великий образец, они все-таки виновны в очень странных несообразностях. См. Бэйля R^ponses aux Questions d'un Provincial ч3. гл. 32.

⁵⁹⁾См. шестнадцатое послание в первой книге Горация тринадцатую сатиру Ювенала и вторую сатиру Персия эти популярные рассухщения выражают мысли и слова толпы.

^Ограничиваясь одними галлами, мы можем заметить, что они вверяли не только свою жизнь, но даже свои деньги убещению в существовании иного мира. Vetus ille mos Galtorum occurrit (говорит Валерий Максим, кн2, гл. 6. стр. 10) quos memoria proditum est pecunias mutuas, quae his apud inferos redderentur, dare solitos. На то же обыкновение делает менее ясный намек Мела кн. 3. гл. 2. К этому едва ли нужно присовокуплять, что выгоды торговли были в точности соразмерны с кредитом продавца, и что друиды получали от своей священной профессии такой кредит, на который едва ли мог заявлять притязания какой-либо другой класс людей.

^Почтенный автор Божественной Миссии Моисея указывает очень странную причину этого умолчания и очень остроумно возлагает всю вину на неверующих.

(Это умолчание не вполне ясно доказано: Михаэлис полагает, что если бы даже умолчание Моисея было полное, из этого нельзя бы было заключить, что он не знал или не признавал догмата бессмертия души; по его мнению, Моисей никогда не писал как богослов; он не имел в виду поучать свой народ истинам веры; в его сочинениях виден лишь историк и гражданский законодатель; он установил не столько религиозные верования сколько церковное благочиние: даже как простой законодатель он не мог не знать, что существует мнение о бессмертии души;

египтяне, среди которых он прожил сорок лет, верили в него по-своему. Рассказ о взятии на небо Эноха, который шел по стопам божиим, а потом более не появлялся потому что Бог взял его к себе, по-видимому, указывает на понятие о таком существовании, которое следует за существованием человека на земле. (Кн. Быт. m5, V. 24). Книга Иова, которую некоторые ученые приписывают Моисею, дает более ясное понятие об этом предмете: После того, как мое тело будет уничтожено, я увижу Бога моими глазами, я увижу его сам, мои глаза его увидят; я увижу его сам, а не кто-либо другой (Кн. Иова, гл. 19, V„ 26,27). Профессор богословия в Гардервике Паро издал в 1807 г. сочинение in 8 под заглавием: Coimmentatio de immortatttatis ас vitae futurae notitiis ab antiquissimo Jobi scriptore, в котором он указывает находящиеся в 27-й главе Книги Иова намеки на учение о будущей жизни. См. Михаэлиса Syntagma commentationum, стр. 80; Coup d’oeil sur I'etat de la litterature et de I'histoire ancienne en Allemagne par Ch. Villers, стр. 63-1809. Эти понятия о бессмертии души недостаточно ясны и недостаточно положительны, а потому и вызывают некоторые возражения можно только сказать, что церковные писатели, по-видимому, развивали их мало-помалу. Эта постепенность заметна у Исаии, у Давида и у Соломона, который сказал: «Прах возвращается в землю, в которой и претоде находился методу тем как дух возвращается к Богу, даровавшему его». (Экклез„ гл. 12, V, 9). К этому я присовокуплю остроумное предположение одного богослова-философа касательно причин, которые могли помешать Моисею поучать свой народ бессмертию души. Он полагает, что при том положении, в котором находилась цивилизация во время жизни этого законодателя это учение, сделавшись популярным методу иудеями, неизбежно породило бы множество идолопоклоннических суеверий, которые он хотел предотвратить: его главною целью было установить прочную теократию и сохранить в своем народе идею