Читать «Гаспаров» онлайн - страница 89

User

11 Имеется в виду статья М.Л. в: Dictionary of Russian Women Writers / Ed. by M. Ledkovsky, Ch. Rosenthal, M. Zirin. Westport, CT, 1994. P. 420423. Кроме статьи для американского словаря, М.Л. опубликовал другие работы о Меркурьевой - см.: Русские писатели. 1800-1917: Биографический словарь. Т. 4: М-П. М., 1999. С. 31-32.

12    С. Маковский писал о цитируемом М.Л. стихотворении Случевского: «Один из возможных смыслов - биографический: поэт прощает - жену? дочь? - за нелюбовь. Он не сумел грозовым своим лучом зажечь ее души, ему чуждой, и за это сам присужден роком больше не любить» (Маковский С. На Парнасе серебряного века. М., 2000. С. 110). М.Л., видимо, читал это в виде статьи в «Новом журнале» - Маковский С.К. К. Случевский. Предтеча символизма // Новый журнал (Нью-Йорк). 1960. № 59.

13    Коля - Николай Павлович Гринцер, филолог-классик, сын Ирины Юрьевны и Павла Александровича Гринцера, индолога, литературоведа.

12-18 октября 1992, Стэнфорд

«А какой самый большой грех, по-вашему?» «Самосовершенствование, - сказал гнутый, -без боли другому не обходится».

А.М. Ремизов, «Мартын Задека».

Ты что ж, говорю, волк, неужели съесть меня захотел? А волк молчит, разинул пасть.

Не ешь, серый, я тебе пригожусь. А сам думаю: на что я пригожусь?

И пока я так раздумывал, волк меня съел. С приятным сознанием исполненного долга я проснулся.

Там же.

Еще в Петербурге я спросил К., как он к человеку относится.

«Ничему не удивляюсь, - ответил К., - жду от всякого самой последней подлости, но верю в добро. Такая у меня повадка».

Он же, «Учитель музыки».

Дорогая Ирина Юрьевна, когда я попал в здешнюю библиотеку и у меня разбежались глаза, то почему-то я начал просматривать труднодоступные книги, начиная с Ремизова. Отсюда и эпиграфы. Потом отложил его, и даже почувствовал неприязнь; но запомнил, как он умер: заснул под чтение «Соборян» и не проснулся.

Я уже прочно освоил треугольник: жилье - библиотека - кафедра, не сбиваюсь, не отвлекаюсь, но успевать ничего не успеваю -как, вероятно, и Вы. Каждый день делаю по пачке ксерокопий, потому что внутренний голос мне твердо говорит: не отделаться мне редактированием чужих комментариев, придется писать свои. По Пастернаку хоть надеюсь не столько писать, сколько дописывать других, и поэтому не чувствую себя обязанным запасать всё, что о нем напечатано; а по Мандельштаму я уже своих соседей знаю, и вижу, что должен иметь под рукою всё. Например, целую книгу Р. Дутли «Мандельштам и Франция»1; впрочем, лелею надежду, что она пригодится больше Вам, чем мне, хоть и написана на неприятном нам обоим немецком языке. А по Пастернаку я буду ксерокопировать, с Вашего позволения, только то, что по-французски, ес-

ли оно покажется стоящим; на других языках - только если уж очень хорошо. Как я все эти папки отсюда повезу, ума не приложу. Письма на служебные адреса отсюда кафедра отсылает за свой счёт; если бандероли - тоже, то не удивляйтесь, пожалуйста, если я что-нибудь заранее пошлю на Ваше имя и институтский адрес. Вскройте тогда, полюбопытствуйте и сохраните до меня. Но постараюсь, конечно, Вас не обременять.