Читать «Гаспаров» онлайн - страница 84

Засим, имелся сеновал И пахнул винной пробкой С тех дней, что август миновал И не пололи тропки.

В траве, на кислице, меж бус Брильянты, хмурясь, висли,

По захладелости на вкус Напоминая рислинг.

Сентябрь составлял статью В извозчичьем хозяйстве, Летал, носил и по чутью Предупреждал ненастье.

То, застя двор, водой с винцом Желтил песок и лужи,

То с неба спринцевал свинцом Оконниц полукружья.

То золотил их, залетев С куста за хлев, к крестьянам,

То к нашему стеклу, с дерев Пожаром листьев прянув.

Есть марки счастья. Есть слова Vin gai, vin triste- но верь мне,

Что кислица - травой трава,

А рислинг - пыльный термин.

Имелась ночь. Имелось губ Дрожание. На веках висли Брильянты, хмурясь. Дождь в мозгу Шумел, не отдаваясь мыслью.

Казалось, не люблю, - молюсь

И не целую, - мимо

Не век, не час плывет моллюск,

Свеченьем счастья тмимый.

Как музыка: века в слезах,

А песнь не смеет плакать,

Тряслась, не прорываясь в ах! -Коралловая мякоть.

Засим - в живом языке слово больше не существует, его можно встретить только в бюрократическом языке и в религиозных текстах типа проповеди. В качестве начала стихотворения является, безусловно, аномалией.

Имелся - эта форма тоже характерна только для бюрократического языка: может быть, это служит намеком на ту организационную работу, которой занималась героиня.

Водой с винцом - может показаться «водой свинцом». У русского читателя рифма может вызывать комические ассоциации, потому что в XIX веке распространились шуточные переиначивания «Сна» Лермонтова (С свинцом в груди лежал недвижим я). Это вышло за пределы школьных шуток: например, даже у Лескова в одном произведении персонаж декламирует эти строчки.

СТЕПЬ

Как были те выходы в тишь хороши! Безбрежная степь, как марина,

Вздыхает ковыль, шуршат мураши И плавает плач комариный.

Стога с облаками построились в цепь И гаснут, вулкан на вулкане.

Примолкла и взмокла безбрежная степь, Колеблет, относит, толкает.

Туман отовсюду нас морем обстиг,

В волчцах волочась за чулками,

И чудно нам степью, как взморьем, брести -Колеблет, относит, толкает.

Не стог ли в тумане? Кто поймет?

Не наш ли омет? Доходим. - Он.

Нашли! Он самый и есть. - Омет,

Туман и степь с четырех сторон.

И Млечный Путь стороной ведет На Керчь, как шлях, скотом пропылен.

Зайти за хаты, и дух займет:

Открыт, открыт с четырех сторон.

Туман снотворен, ковыль как мед.

Ковыль всем Млечным Путем рассорён. Туман разойдется, и ночь обоймет Омет и степь с четырех сторон.

Тенистая полночь стоит у пути,

На шлях навалилась звездами,

И через дорогу за тын перейти Нельзя, не топча мирозданья.

Когда еще звезды так низко росли И полночь в бурьян окунало,

Пылал и пугался намокший муслин,

Льнул, жался и жаждал финала?

Пусть степь нас рассудит и ночь разрешит. Когда, когда не: - В Начале Плыл Плач Комариный, Ползли Мураши, Волчцы по Чулкам Торчали?

Закрой их, любимая! Запорошит!

Вся степь как до грехопаденья:

Вся - миром объята, вся - как парашют,

Вся - дыбящееся виденье!

Как парашют - парашют опускается на землю, покрывает большое пространство, колышется и не сразу успокаивается.