Читать «Влюбленный Вольтер» онлайн - страница 117

Эмилия тоже упоминала об оковах. В “Размышлениях о счастье” она описывает свою жизнь с Вольтером с самого начала. Мадам дю Шатле Богом была дарована душа нежная и верная, не способная ни утаить, ни укротить страсть. Она и подумать не могла, что любовь ее ослабеет: ей казалось, чувство устоит перед любой угрозой, пускай и станет безответным. Целых десять лет она испытывала абсолютное блаженство: любила и была любима. Эмилия и Вольтер, прожив эти годы вместе, ни на миг не пресытились друг другом. Возраст, болезнь, а, возможно, и привычка, сделали Вольтера менее пылким, но для мадам дю Шатле не это было главным. Она любила за двоих, он все время был рядом, подозрения не терзали ее, и она была счастлива. Увы, столь идеальное положение вещей не могло сохраняться вечно, и Эмилии еще предстояло пролить немало слез. Подобные оковы, продолжает она, не сбросить без боли. Сердце ее ранено и кровоточит. Ее обиды справедливы, но она все простила. Она достаточно разумна и понимает, что, вероятно, лишь ее душа, единственная в мире, способна на подобное постоянство, что же касается Вольтера, то, не притупись его желания вследствие возраста и болезни, она вполне бы могла быть их объектом. Пусть сердце его сейчас и не способно любить, но нежная дружба и вся его жизнь принадлежат ей. Она поняла, что былой страсти не вернешь — такого не случается в природе — смирилась и довольствуется оставшимся, находя дополнительное утешение в науках. Но вот в чем теперь вопрос: довольно ли сердцу, столь трепетному, как у нее, одной дружбы, чувства умиротворяющего и наводящего скуку? Справедливо ли думать, что оно навсегда останется свободным?

Сказанное выше означает, что душа и тело Эмилии отнюдь не существовали в гармонии, подобно часам Лейбница, а, к нечастью, пребывали в смятении. Неужели она вовсе забыла о Мопертюи и всех своих прочих любовниках? Что те думали об этом сердце, неповторимом в своем постоянстве?

Лоншан отмечает, что зимой 1747—1748 годов Эмилия и Вольтер часто ссорились. Ученый Клеро приходил каждый день на улицу Траверзьер, чтобы проверить ее перевод Ньютона, они вдвоем запирались в комнате наверху и выходили только к ужину, который подавался очень поздно. Однажды Вольтер, пунктуальный от природы, отправил к ним слугу сказать, что еда готова. Эмилия, велев накрывать на стол, добавила, что сейчас же спускается. Приказание немедленно выполнили, время шло, кушанья остывали. Внезапно Вольтер потерял терпение. Взбежав наверх и увидев запертый кабинет маркизы, он пнул дверь ногой и тут видимо понял, что ее занятия с Клеро не ограничиваются одной математикой. Распалившись, Вольтер обвинил ученых в сговоре: якобы те задумали его убить. Вскоре все трое молча спустились вниз и поужинали, так и не проронив ни слова. После ухода Клеро Эмилия из кожи вон лезла, стараясь задобрить Вольтера. После эдакого конфуза она стала вести себя аккуратнее.