Читать «Венок Петрии» онлайн - страница 107
Драгослав Михайлович
Разозлился он тогда на мои слова, но в тот день пришел из кофейни трезвый. Молчит, насупился.
Ладно, я не вяжусь.
И другой день выдержал. Опять трезвый вернулся.
Сели мы ужинать. И, случилось, одни, Зора куда-то вышла.
«Послушай, Миса, — говорю, — что ты с собой делаешь? И до каких пор так будет, Миса?»
Наконец заговорил он:
«А что я делаю?»
Слава тебе господи, рот открыл!
«Не вылазишь из кофеен, Миса, вот что делаешь. Губишь и себя, и меня».
Он спрашивает:
«А что мне ишо делать? Куда ишо иттить?»
«Найди себе какое-нибудь другое занятие. Неужто, окромя вина, нет у тебя другого занятия?»
«Вот и найди мне другое занятие, коли знаешь такое. А я не знаю».
«Найти?»
«Найди».
«А ты не обманешь?
«Не обману».
Хорошо. Найду я тебе другое занятие.
2
На другой иль на третий день отправилась я к анженеру Марковичу.
А он тогда уж главным анженером на всем руднике стал, способный был человек, и пятидесяти ишо не стукнуло.
Последние-то года у нас все чего-то крутили, вертели, договаривались, уговаривались, и все наши шахты свели под одно начало. И бассейном их окрестили, бог знает почему. Прежде токо Окно и Брегово заодно были, а поначалу, сразу опосля войны, и они были на особицу, теперича все, а их, поди, пятнадцать или двадцать, вместе свели. И главную дирекцию опять в Брегово посадили. И Маркович тоже там.
Здесь-то его народ не любил, и добром редко кто помянет. Это надо признать, а за что, я тебе опосля расскажу. Но я на его пожалиться не могу. Вот токо никак он господином не хотел быть, когда Мису покалечило, не по душе ему было, что я его так величала, а так ничё плохого сказать не могу. Пока болел, шахта раза два или три мужу деньжат подкидывала; Маркович, знаю, распоряжался.
Прихожу, значит, я в дирекцию. Марковича нет.
Когда придет, спрашиваю.
«С утра на шахты поехал, неизвестно, вернется ли».
«Я подожду».
«Он мало кого принимает. Легче к директору попасть, чем к ему».
«Мне к ему надо».
«Тогда жди».
Сижу, жду.
Прошло, поди, часа четыре или пять.
Телефоны звонят, люди туда-сюда бегают.
Уж опосля обеда Маркович позвонил, не знаю откудова, по телефону.
Сказал ему человек, что я его жду. Объяснил, кто я да что.
А тот ему отвечает:
«Скажи ей, ежели пришла на работу проситься, пущай не ждет, уборщиц у нас и так много. Да это и не мое дело».
«Я, — говорю, — не за тем пришла».
«Ладно, — говорит Маркович, — пущай тогда придет завтра, да пораньше. Нет у меня время на посторонних».
На посторонних у его нет время! На людей у его нет время, я тебя говорю! Был бы он к людям ближе, может, лучше бы и кончил.
Завтра я уже в шесть у его двери сижу. Тогда поезд хороший ходил.
Смотрю — идет. Побритый, прибранный.
«Ты меня вчерась искала?»
«Я, — говорю. — А вы знаете, кто я?»
«А как же? Знаю, — говорит. — Твой муж в пятьдесят четвертом в аварию попал, и ты мне одного работника аж в Белград увезла, три дня на работе не был. Я уж думал, он в деревню сбежал своим подсоблять, чуть не уволили парня. Еле отбил».
