Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 473

дела.

Откинув со лба кусок толстого белого сукна - отличительный знак орты,

привязанный к чалме, знакомый янычар,

скаля зубы, обернулся к Ибрагиму.

Невозмутимо Ибрагим предложил товар: фигурки верблюдов, клыки тигра в

виде ятаганчиков, окаймленных

мелкой бирюзой и крупицами янтаря, бледно-голубые камни на цепочках,

напоминающих глаза оглушенных рыб. Но ничто

не соблазнило янычара. Он верит в другой амулет и, вытащив из шаровар золотой,

подвинул его на ладони.

- Бисмиллах, монета франков! - невольно воскликнул Ибрагим.

Ему ли не знать этот увесистый золотой, если ага Халил в особый ларец

откладывал монеты разной ценности,

представляющие царства. Халил уверял, что по этим звонким кружкам можно

определить характер властелинов: султанов и

шахов, царей и королей... но все они одинаково олицетворяют беспощадность...

Янычар, принимая взволнованность Ибрагима за восхищение, хвастливо

вертел перед ним золотой. А Ибрагиму

казалось, что из монеты вылетают ножи, пули, копья и ятаганы, вылетает пламя, в

котором задохнется этот дом - огромная

западня, таящая в себе беспощадность золота.

На золотом, который зловеще горел на ладони янычара, был изображен тот

же профиль короля, который привлек

внимание Георгия Саакадзе еще в посольском дворце графа де Сези.

Не кажется ли все происходящее с Георгием Саакадзе здесь, в Токате,

результатом причудливого сплетения

обстоятельств, непреодолимых, как бурный поток, который сметает на своем пути и

слабый камыш и скалы?

Изощренный кардинал Ришелье, может, и не подозревал, что руками своего

посла де Сези он сводил счеты под

небом Токата с тем, кто линию Диарбекир - Багдад предпочел полумесяцу над Веной.

Янычар вытянул свою огрубевшую, напоминавшую брусок, руку и приложил

монету к вытатуированной эмблеме

знаменитой орты - хищной черной птице, сидящей на верхушке кипариса.

- Гу! Тысячи таких золотых выдаст Хозрев-паша девяносто девятой орте в

тот час, когда души гурджи-гяуров

достигнут пределов ада. Иди! Не помогут твои амулеты изменникам. Вон видишь, кто

вышел из дома с секирой за

кушаком? Это Мамед! Главный палач Токата!

Не дослушав, Ибрагим метнулся за угол, но вдруг резко остановился...

Колебался Ибрагим недолго. Подавив

охвативший его ужас, он пошел следом за палачом, любовно придерживающим секиру.

А когда настала ночь, Ибрагим дрожащей рукой снял молоток с крюка и

стукнул в железную доску, прибитую к

калитке. Звякнул засов.

Ибрагим приготовился увидеть искаженное злобой лицо, освещенное зеленым

блеском сатанинских глаз, но, к его

удивлению, палач кротким взглядом оглядел его и грустно сказал:

- О улан, твое лицо красиво, как звезда в тихую ночь. Может, по милости

аллаха, твой приход принесет облегчение

моей жене, которая никак не может родить.

- Селям, главный палач! Я об этом узнал от твоих соседей и принес

подобающий случаю амулет.