Читать «Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года» онлайн - страница 150

А по существу: было ли это возможно? Германия, конечно, не готова была согласиться на «самоопределение» составляющих Австро-Венгрии и не планировала возвращать Литву, Польшу и Курляндию. Они могли быть «самоопределены» под контролем Германии и составить формально независимые государства. Теряя контроль над

Литвой и Курляндией, Россия таким же образом могла предоставить формальную самостоятельность Большой Армении - занятой ее войсками обширной территории на востоке нынешней Турции. Немедленное начало переговоров на таких условиях открывало возможность для немедленного же перемирия, снятия части проблем, вызванных войной, стабилизации Временного правительства весной 1917 года. Но существовало два серьезных препятствия для такого решения: шовинизм кадетов и более правых российских кругов, с одной стороны, и нежелание Антанты идти на мирные переговоры, когда 6 апреля в войну вступили США, - с другой. Оба этих препятствия могли быть преодолены, если бы социалисты взяли решительный курс на мир -отказавшись от сотрудничества с кадетами в правительстве и требуя от Антанты немедленного согласия на мирные переговоры на демократических условиях с угрозой в случае отказа начать эти переговоры сепаратно (что в дальнейшем и сделали большевики, но уже в гораздо худших условиях, когда неспособность русской армии воевать стала очевидна в том числе и немцам).

Умеренные социалисты весной 1917 г. не готовы были действовать решительно, но даже они были возмущены демонстративным шовинизмом Милюкова.

В итоге возник первый кризис, когда Совет мог публично отказать правительству в доверии и тем поставить его перед лицом политического краха. Пришлось правительству вступить в переговоры с Советом, чтобы сохранить единство.

Роль ангела мира взял на себя Керенский, который явился в Петро-совет (куда давно не ходил из-за занятости министерскими делами) и выступил перед солдатской секцией с отчетом о проделанной работе (чтобы удовлетворить тех, кто сетовал на отсутствие связи Керенского с Советом), и подтвердил, что Временное правительство отказывается от аннексий. Выступление Керенского вызвало овацию, его подхватили на руки на стуле. По мнению С. В. Тютюкина, Керенский «выступал как актер, в общем и целом откровенно дурачащий «темную» аудиторию и пользующийся ее безграничным доверием для необходимого ему самооправдания»^{. В чём же Керенский «дурачил» аудиторию? Он действительно в это время вел большую работу в правительстве (что признает и сам Тютюкин), действительно выступал за мир без аннексий, и в данном случае хотел опереться на авторитет Петросо-вета в продавливании этой своей позиции во внутриправительственной борьбе. Когда политика Керенского станет расходиться с позицией большинства Совета, овации в его адрес закончатся.}