Читать «Бозинг В. Иероним Босх. Около 1450-1516. Между Раем и Адом. 2001» онлайн - страница 44
PDFCreator
Дерево, масло. 138 х 72 см
ПРАВАЯ СТВОРКА:
Дерево, масло.138 х 33 см
Внешние створки триптиха «Поклонение волхвов» Гризайль, дерево. 138 x66 см Прадо. Мадрид
предположение относительно того, что этим таинственным персонажем, стоящим в дверном проеме, может оказаться «иноплеменный маг и пророк» Валаам, которому Бог повелел объявить: «Вижу Его, но ныне еще нет; зрю Его, но не близко. Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля» (Числа 24:17). Традиционно считалось, что это пророчество, относящееся к Вифлеемской звезде и к Рождеству Христа, побудило древних астрономов постоянно наблюдать за звездой, движение которой спустя столетия и заставило трех волхвов пуститься в путь. Если это предположение верно, то стеклянный цилиндр, прикрывающий рану на ноге этого персонажа, может быть намеком на рану Валаама, о которой упоминается в Ветхом Завете, а его спутники — моа-витянские послы, отправленные к нему (и за ним) царем Валаком.
Но Валаам в «Поклонении волхвов» выступает не только предтечей волхвов — у него здесь еще одна, и более незавидная роль. Хотя он отказался выполнить просьбу Валака и проклясть израильтян, впоследствии он все же вступил в сговор с моавитянами, чтобы склонить «сынов Израилевых к отступлению от Господа», то есть к идолопоклонству. И в Средние века его воспринимали не только как пророка, но и как ересиарха, основателя ложного вероучения. Потому-то художник и поместил его в полуразрушенный хлев, заброшенность которого подчеркивается изображениями высунувшейся из норки ящерицы и выглянувшей из гнезда совы. И, разумеется, не случайно его вычурная корона так напоминает венец на голове «синего демона», аккомпанирующего любовникам на «Возу сена». Образом этого «растлителя умов» и лжепророка Босх еще раз напоминает нам о противостоянии христианской Церкви и иудейской Синагоги.
Хлев вместе со своими обитателями кажется тем центром, откуда распространяются злоба и коварство, отравляющие едва ли не каждую пядь величественного пейзажа, который предстает перед нами на заднем плане всех трех створок триптиха. На левой створке демоны осаждают полуразрушенный портал, где у костра сидит Иосиф. Вокруг него - развалины дворца царя Давида, неподалеку от которых, как предполагается, Иисус появился на свет. Как и хлев, эти руины символизируют иудаизм, старую религию, разрушенную после пришествия христианства. За этими руинами, в поле видны танцующие под звуки волынки крестьяне — это уже знакомый нам образ плотского удовольствия. На правой створке изображены волки, нападающие на путников. За хлевом, в центре, навстречу друг другу, как две противоборствующие армии, устремляются сторонники двух волхвов, а воинство третьего только еще показывается из-за песчаных холмов. Кроме того, на пологих склонах можно различить заброшенную таверну и языческого идола. Даже от виднеющихся в отдалении голубовато-серых стен Иерусалима (это изображение «Святого Града» - одно из самых запоминающихся в творчестве Босха) веет чем-то зловещим. Маленький крест на обочине накренился, грозя вот-вот упасть; сторожевые башни очень похожи на те, что высятся в дьявольском городе, созданном Босхом в триптихе «Искушение Св. Антония» (Лиссабон).
