| The more fiercely he fought, the more harshly society handled him, and the only effect of harshness was to make him fiercer. | Чем яростнее бунтовал он, тем суровее общество обходилось с ним, и эта суровость только разжигала его злобу. |
| Straight-jackets, starvation, and beatings and clubbings were the wrong treatment for Jim Hall; but it was the treatment he received. | Смирительная рубашка, голод, побои не достигали своей цели, а ничего другого Джим Холл не получал от жизни. |
| It was the treatment he had received from the time he was a little pulpy boy in a San Francisco slum-soft clay in the hands of society and ready to be formed into something. | Так обращались с Джимом Холлом с самого раннего детства, проведенного им в трущобах Сан-Франциско, когда он был мягкой глиной, готовой принять любую форму в руках общества. |
| It was during Jim Hall's third term in prison that he encountered a guard that was almost as great a beast as he. | В третий раз отбывая срок заключения в тюрьме, Джим Холл встретил там сторожа, который был почти таким же зверем, как и он сам. |
| The guard treated him unfairly, lied about him to the warden, lost his credits, persecuted him. | Сторож всячески преследовал его, оклеветал перед смотрителем, и Джима лишили последних тюремных поблажек. |
| The difference between them was that the guard carried a bunch of keys and a revolver. Jim Hall had only his naked hands and his teeth. | Вся разница между Джимом и сторожем заключалась лишь в том, что сторож носил при себе связку ключей и револьвер, а у Джима Холла были только голые руки да зубы. |
| But he sprang upon the guard one day and used his teeth on the other's throat just like any jungle animal. | Но однажды он бросился на сторожа и вцепился зубами ему в горло, как дикий зверь в джунглях. |
| After this, Jim Hall went to live in the incorrigible cell. | После этого Джима Холла перевели в одиночную камеру. |
| He lived there three years. | Он прожил в ней три года. |
| The cell was of iron, the floor, the walls, the roof. | Пол, стены и потолок камеры были обиты железом. |
| He never left this cell. He never saw the sky nor the sunshine. | За все это время он ни разу не вышел из нее, ни разу не увидел неба и солнца. |
| Day was a twilight and night was a black silence. | Вместо дня в камере стояли сумерки, вместо ночи -- черное безмолвие. |
| He was in an iron tomb, buried alive. | Джим Холл был заживо погребен в железной могиле. |
| He saw no human face, spoke to no human thing. | Он не видел человеческого лица, не обменялся ни с кем ни словом. |
| When his food was shoved in to him, he growled like a wild animal. | Когда ему просовывали пищу, он рычал, как дикий зверь. |
| He hated all things. | Он ненавидел весь мир. |
| For days and nights he bellowed his rage at the universe. For weeks and months he never made a sound, in the black silence eating his very soul. He was a man and a monstrosity, as fearful a thing of fear as ever gibbered in the visions of a maddened brain. | Он мог выть от ярости день за днем, ночь за ночью, потом замолкал на недели и месяцы, не издавая ни звука в этом черном безмолвии, проникавшем ему в самую душу. |
| And then, one night, he escaped. | А потом как-то ночью он убежал. |
