Читать «Амадо» онлайн - страница 41

Устав разглядывать мусор в темно-зеленой воде канала, Бартоломео внимательно слушал длинную трель этого маленького толстого священника, и если бы умел одноглазый рисовать аббатов, то получилось бы у него примерно следующее: в отсутствии хоть каких либо признаков шеи, сначала нарисовал бы он его лысую голову, уютно устроившуюся на сутулых плечах, а потом изобразил бы он живот, который смотрелся красивее живота молодой женщины, носящей мальчика на восьмом месяце беременности, но вот походку аббата Бартоломео точно не смог бы передать. Иногда казалось, будто мягко катятся два больших шара, только верхний - одиноко блестит на солнце, а нижний, что всегда на полшага впереди, хоть и старается качаться в такт движению, а только дергается неровно: видно, давит на него тяжелый серебряный крест на толстой цепочке, и след от него - серым неопрятным пятном на красной мантии расплывается. Пропустив испанца вперед, и жестом приказав художнику Бартломео ждать на улице, аббат шепнул что-то своему слуге, но так тихо, что Амадо и слова не услышал, а ведь слух у него был, как у слепых, и неправда, что не видят они ничего: побольше нашего и видят, и слышат. Оставшись наедине и для верности выглянув на балконы - нет ли кого, аббат медленно заговорил, задыхаясь, как рыба после каждого небольшого предложения, и, в сочетании с красными глазами, эта особенность придавала ему вид выброшенного на берег осьминога: у них такие же мертвые глаза и еще жабры есть. Эти твари, как люди дышат, только кровь у них голубая и еще три сердца у них, живучие они.

- Помощь твоя нужна, - вкрадчиво начал аббат и Амадо почувствовал, как правое щупальце намертво присосалось к его плечу. - Якоб очень хвалил тебя, вот и пригласили. Человек один есть, беглый монах и еретик. Упрямый он и спеси в нем много, спеси и гордыни ненужной. Полгода в тюрьме, а все не раскаивается. Сломать его нужно, поможешь?

- Я Вас внимательно слушаю, - склонив голову, ответил Амадо и краем глаза отметил про себя небольшое колечко в дальнем углу комнаты, ковер там был сдвинут, вот и заметил.

- Человек этот утверждает, что Христос простым фокусником был и всю жизнь своей смерти боялся, и при малейшей опасности - в леса убегал.

- Безумец? - перекрестившись, в страхе прошептал Амадо.

- Нет, - пошевелив толстыми пальцами-присосками, глухо выдохнул осьминог. - Образован, научные труды пишет, поэмы длинные. В них - разговоры о бесконечности вселенной и о том, что жизнь на других планетах существует. По всей Европе с лекциями ездил, да только гнали его отовсюду, как чумного, а мы - вылечить хотим.

- Ученик Коперника, философ? - вежливо уточнил Амадо и, незаметно обводя глазами комнату, быстро взглянул на то место, откуда солнечный зайчик на секунду выскочил, а потом опять исчез, будто дырочку маленькую глазом прикрыли: грубая работа, простецкая, лучше он о Венеции думал, сейчас уже так не делают, сейчас на картинах научились такие потайные глазки придумывать, что даже если и знаешь, то не найдешь никогда, сам несколько раз такие себе заказывал.