| 'But I was not there. | Но меня там не было. |
| I was not there to see the two Sutpen faces this time-once on Judith and once on the Negro girl beside her looking down through the square entrance to the loft." | Меня там не было, и в тот раз я не видела, как черты Сатпена проступили на двух лицах - на лице Джудит и на лице девочки-негритянки рядом с нею, - они обе смотрели вниз через квадратный люк, ведущий на сеновал. |
| -2- | II |
| It was a summer of wistaria. | Все то лето буйно цвела глициния. |
| The twilight was full of it and of the smell of his father's cigar as they sat on the front gallery' after supper until it would be time for Quentin to start, while in the deep shaggy lawn below the veranda the fireflies blew and drifted in soft random-the odor, the scent, which five months later Mr Compson's letter would carry up from Mississippi and over the long iron New England snow and into Quentin's sitting-room at Harvard. | Сумерки были полны ее ароматом и запахом сигары его отца - после ужина они оба сидели на галерее в ожидании, когда Квентину пора будет выезжать, между тем как в густом лохматом газоне беспорядочно кружились светляки, - этот запах, этот аромат пять месяцев спустя письмо мистера Компсона через суровые снега, надолго сковавшие Новую Англию, донесет из Миссисипи до комнаты Квентина в Гарварде. |
| It was a day of listening too-the listening, the hearing in 1909 mostly about that which he already knew, since he had been born in and still breathed the same air in which the church bells had rung on that Sunday morning in 1833 and, on Sundays, heard even one of the original three bells in the same steeple where descendants of the same pigeons strutted and crooned or wheeled in short courses resembling soft fluid paint-smears on the soft summer sky. | Весь этот день он слушал - слушал и услышал в 1909 году о том, что по большей части было ему уже известно, ибо он родился там и все еще дышал тем же воздухом, в котором звонили церковные колокола в то воскресное утро 1833 года, а по воскресеньям слышал даже звон одного из первых трех колоколов с той же самой колокольни, вокруг которой потомки тех самых голубей кичливо расхаживали, ворковали или описывали короткие круги, напоминающие бледные мазки жидкой краски на бледном летнем небе. |
| That Sunday morning in June with the bells ringing peaceful and peremptory and a little cacophonous-the denominations in concord though not in tune-and the ladies and children, and house Negroes to carry the parasols and flywhisks, and even a few men (the ladies moving in hoops among the miniature broadcloth of little boys and the pantalettes of little girls, in the skirts of the time when ladies did not walk but floated) when the other men sitting with their feet on the railing of the Holston House gallery looked up, and there the stranger was. | В то воскресное июньское утро, под мирный, настойчивый, не совсем гармоничный - хоть и в такт, но чуть фальшивый - колокольный звон к церкви направлялись дамы с детьми и дворовые негры с зонтами и метелками от мух и даже несколько мужчин (дамы в кринолинах среди мальчиков, одетых в суконные костюмчики, и девочек в панталончиках, в юбках тех времен, когда дамы не ходили, а шествовали), а когда другие мужчины, сидевшие на веранде Холстон-Хауса, задрав ноги на перила, подняли глаза, перед ними откуда ни возьмись явился незнакомец. |
| He was already halfway across the Square when they saw him, on a big hardridden roan horse, man and beast looking as though they had been created out of thin air and set down in the bright summer sabbath sunshine in the middle of a tired foxtrot face and horse that none of them had ever seen before, name that none of them had ever heard, and origin and purpose which some of them were never to learn. | Когда они его увидели, он на своем крупном заезженном чалом коне доехал уже до середины площади - словно и человек и животное прямо с неба свалились под яркое солнце праздничного летнего дня, продолжая свой мерный утомленный шаг - лицо и лошадь, которых никто из них никогда прежде не видел, имя, которого никто никогда не слыхал, происхождение и цель, о которых многие из них так никогда и не узнают. |
