Читать «А у меня получится?» онлайн - страница 48

Я начал понимать, что некоторые мышцы у меня не работают должным образом и нужно их укрепить. Другие же требовалось подтянуть. На помощь пришли­ упражнения. Также я понял, что вожу машину, сидя в нездоровом положении. Комфортная, но вялая поза усугуб­ляла мышечный дисбаланс. Надо было начать сидеть правильно. На какое-то время, пока тело приспосабливалось, вождение стало ужасно неудобным. Мне очень хотелось расслабиться и сесть как прежде, но так проблему не решить. Во время бега я отслеживал каждый шаг, чтобы убедиться, что я правильно ступаю и распределяю вес. На это уходили изрядные усилия. Я мечтал расслабиться, отключиться и просто бежать. Однако вскоре заметил изменения.

То, что я обнаружил, оказалось очень любопытным. Мозоль стала перемещаться. Примерно за неделю пузырь прополз с внешней стороны стопы под сводом на внутреннюю сторону, к основанию большого пальца, но не задержался там надолго. Начал двигаться по своду назад, в центр стопы, а затем… исчез.

Когда мы сталкиваемся с маленькими «проблемами», нам часто хочется от них отделаться. Заболела голова — принимаем анальгетик. Но, как говорит мой друг: «Головная боль — не признак нехватки аспирина». Так что лучше найти причину и устранить ее, а не кидаться заглушать симптомы. Головная боль может указывать, что нужно восстановить количество жидкости в организме, поесть, отдохнуть или расслабиться. При иных «головных болях» поиск решений занимает больше времени. Возможно, придется потерпеть какие-то неудобства. Однако, как и моя мозоль, со снятием проблемы они, скорее всего, исчезнут. И что же такое проблемы? Всего лишь источник раздражения или возможность что-то исправить, привлекая наше внимание?

А как у вас сейчас обстоит с «мозолями» (не в медицинском смысле)?

Двукратный олимпийский чемпион Стив Уильямс рассказал мне, как самая большая его неудача стала катализатором успеха.

«В 2000 году меня включили всего лишь в резерв сборной перед Олимпиадой в Сиднее. Для меня это был крах. Я — тот, кто подносит весла. Что-то мне мешало. Я среднего роста, а остальные — Стив [Редгрейв], Мэтт [Пинсент] и другие — высокие, за 180 см. В Сиднее я увидел, что выигрывают не только высокие… но и ребята маленького роста. В глубине души я был не уверен в себе. А после Сиднея преодолел это. Конечно, это был очень болезненный удар, когда меня не взяли в команду. Моего лучшего друга взяли, а меня нет. Одиннадцать лет я мечтал участвовать в Олимпиаде, а вместо этого мне пришлось наблюдать со стороны, и это было очень тяжело.

Я понял, что путь, которым шел, не приведет к желаемым результатам. Я проанализировал, что делал и кем был. Кто я? Хорошо помню, как Юрген [тренер] сказал: “Я не возьму тебя в команду, но хочу, чтобы ты был в резерве”. Хотелось одновременно ударить его и заплакать. В голове моей крутилось: “Я хотел не этого, но я это получил. Пусть так, но я хочу гордиться тем, как воспринял все и как отреагировал”. У вас есть представление о человеке, каким вы хотите быть. С этим проще, когда все в жизни идет хорошо, и сложнее, когда все оборачивается не так. Кого волнует, какой вы человек, когда вы на взлете? Гораздо важнее, как вы ведете себя, когда проигрываете».