Читать «MOSKVA–ФРАНКФУРТ–MOSKVA (Сборник рассказов 1996–2011)» онлайн - страница 133
Георгий Турьянский
— Плохие новости. Стряслась беда!
— Опять кто-то упал в колодец?
— Не иронизируйте. Всё гораздо хуже. Вы же знаете наш пруд, на который я гоняю каждое утро коров на водопой?
— Да.
— Так вот, пруд купил частный инвестор и собирается сделать из него платную купальню. Поставили вагончик и охранника с винтовкой. Где, спрашивается, я стану поить скотину?
— Пока же охранник молчит?
— Он орёт и стреляет в воздух, — возразил Борис Сергеевич. — Но что он может против моего стада? Пока у нас прекращение огня. Думаю, это ненадолго.
Мне захотелось утешить моего напарника, и я сказал:
— Нам с женой будет приятно пригласить вас в гости, во Франкфурт. Вот уладите дела с охранником и приезжайте, поживёте у нас недельку-другую, отдохнёте…
С Борисом Сергеевичем произошло что-то странное. Он задрожал, побледнел, закрыл лицо руками и бросился вон из комнаты. Через пару минут он снова показался.
— Извините, — бормотал он. — Так неожиданно. Неужели вы не шутите?
— Нет, не шучу.
— Германия — моя детская сказка. Увидите, немцы еще объединят вокруг себя Европу.
Я раскрыл рот, вспомнив немецкий Бундестаг, этот гигантский коровник, но кто меня уполномочил разрушать сказку? Рот снова был закрыт.
Борис Сергеевич в явном волнении произнёс:
— Знаете, даже если я не приеду, я всё равно до конца жизни вам благодарен…
У меня подкатил ком к горлу. Но я подавил слабость. Родина обостряет чувства, пребывание заграницей их проявления сдерживает и облагораживает.
Вскоре настал день отъезда. Нас вышла проводить вся Дубрава. Мы гости, как ни крути. Нам подарили чайный сервиз, купленный жителями вскладчину.
Я шёл к стойке регистрации, а в моей голове проплывала такая картина: Борис Сергеевич идёт в театральной красной русской рубахе вдоль пруда, дискутируя сам с собою о ходе мировых исторических процессов. Вот из вагончика раздаётся выстрел, и фигура в красной рубахе, расставив, будто самолет, руки в стороны, медленно оседает в песок. На холщовой спине растёт пятно, растекается красная краска.
Я помотал головой, отгоняя видение. «То, что дорого, всегда страшно терять, будь то человек или страна, — сказал я себе. — Он, разумеется, приедет, только бы работа на коровнике позволяла».
НЛО
Бывший журналист «Науки и жизни» Венедикт Петрович Востряков отчасти принадлежал к науке, а, отчасти, к творческой интеллигенции. По крайней мере, садовый участок вовремя получил рядом с другими творческими деятелями, ещё до выхода на пенсию в дачном товариществе «Наука». Теперь давно уже не работает. Деревянный дом имеется по Щелковскому шоссе, весь в зелени, большой сад. Жена Мария Николаевна, жива, слава Богу.
Венедикт Петрович верил в науку и не терпел предрассудков. Он привык объяснять своей жене устройство этого мира с позиции законов физики и логики.
Когда зимой, садясь в машину, жена жаловалась на холод и туман в салоне, он говорил:
— Конденсация паров воды в холоде идёт быстрее, потому ни черта и не видно.
Жена верила такому объяснению, мёрзла и ждала, когда прогреется мотор и заработает вентиляция. Ещё Венедикт Петрович следил за правильным расходованием газа на даче. Тем более что газовые баллоны не дешевы.
