Читать «MOSKVA–ФРАНКФУРТ–MOSKVA (Сборник рассказов 1996–2011)» онлайн - страница 126
Георгий Турьянский
— Я хочу переоформить заказ. Вместо детской кроватки привезите, пожалуйста, обеденный стол.
Выбирала недолго. Заказала его, большой и нескладный, как гроб.
— Есть у вас такой? Цвет чёрный…
Она пролежала на кровати полдня, спазмы давили горло, тело трясла дрожь. Вечером поднялась температура, началось кровотечение, пришлось вызывать скорую и ехать опять в больницу.
Больше с Леной Скворцовой мы не созваниваемся. Она пока на больничном, у неё болит спина от уколов и обезболивающих лекарств. Я ничем ей помочь не могу.
Черная полоса жизни у человека.
На летном поле встретил стюардессу, ту самую, с кабриолетом «Ауди». Кабриолет сделал трагическое лицо.
— Ничего, Ленка выкарабкается, Ленка сильная…
В голосе едва проступает торжество.
Мне кажется, что над работягой Джеком сгущаются тучи. Чтобы психологически выкарабкаться из дерьма, Лене Скворцовой надо чем-то жертвовать. Такая у этой женщины всегда была логика и тактика. Одинокий зверь. Не ласточка, а стервятник.
Ведь вокруг полно людей, которые на отвороте рукава носят соблазнительные широкие капитанские полоски.
Жизнь продолжается, и ветры в нашем аэропорту дуют с прежней силой.
Приложение
Богемская Рапсодия
Это настоящая жизнь,
Или это лишь фантазия,
Погребенная под оползнем,
Ведь от реальности нет спасения.
Открой свои глаза,
Посмотри на небеса и подумай.
Я просто бедный парень, я не нуждаюсь в сочувствии,
Потому, что меня можно дешево заполучить — легко потерять;
Мое положение то лучшее, то хуже;
Все же, ветер дует, но это не имеет особого значения для меня.
Мама, я только что убил человека:
Приставил ружье к его голове,
Спустил курок — сейчас он мертв.
Мама, жизнь только начиналась,
Но теперь я погиб, она пропала.
Мама, ох,
Я не хотел вызывать слезы.
Если я вновь не вернусь в это же время завтра,
Живи, живи, будто ничто не имеет значения.
Слишком поздно, мое время пришло,
Дрожь пробегает по спине,
Тело все время болит,
Прощайте все, я должен идти,
Должен оставить вас всех и смело взглянуть в лицо истины.
Мама, о, (В любом случае, ветер дует.)
Я не хочу умирать,
Я порой желал бы вообще не появляться на белый свет.
Я вижу маленький силуэт человека,
Скоморох, скоморох, станцуешь ли фанданго,
Гром и молния очень, очень напугали меня.
Galileo, Galileo,
Galileo, Galileo,
Galileo — Figaro — Magnifico -
— Я просто бедный парень, и никто меня не любит.
— Он просто бедный парень из бедной семьи,
Избавьте его от уродства.
— Дешево досталось — легко потерялось, вы мне позволите уйти?
— Именем Аллаха! Нет, мы не позволим тебе уйти. — Позвольте ему уйти.
— Именем Аллаха! — Мы не позволим тебе уйти. — Позвольте уму уйти.
— Именем Аллаха! Мы не позволим тебе уйти. — Позвольте ему уйти.
— Не позволим тебе уйти — пустите меня! (х2)
— Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет.
— О, мама миа, мама миа, мама миа, позволь мне уйти,
Вельзевул припрятал дьявола для меня, для меня, для меня.
Так ты думаешь, что можешь швырять в меня камни к плевать мне в лицо;
