Читать «Голос и ничего больше» онлайн - страница 160

В трубке послышалось гудение — такого К. никогда по телефону не слышал. Казалось, что гул бесчисленных детских голосов — впрочем, это гудение походило не на гул, а, скорее, на пение далеких, очень-очень далеких голосов, — казалось, что это гудение каким-то совершенно непостижимым образом сливалось в единственный высокий и все же мощный голос, он бил в ухо, словно стараясь проникнуть не только в жалкий слух, но и куда-то глубже⁵.

Здесь нет сообщения, но достаточно голоса, чтобы привести его в оцепенение, он вдруг оказыва-

ется парализованным: «перед телефоном он чувствовал себя беспомощным». Он был заворожен, загипнотизирован. Это лишь случайно выбранный пример.

Вмешательство голоса в этом месте является ключевым и необходимым, ибо голос лучше всего иллюстрирует действенность за пределами смысла, будучи структурно помещенным в точку исключения. Закон может остаться законом лишь в той мере, когда он записан, то есть когда он получил форму, имеющуюся в распоряжении у всех, всегда доступную и неизменяемую, — однако у Кафки невозможно достичь места, где он записан, чтобы проверить, что он говорит, в доступе всегда отказано, место буквы бесконечно ускользает. Голос — это именно то, что не может быть проверено, он всегда меняется и убегает, он неуниверсален по преимуществу, это то, что не может быть универсализировано. Мы уже увидели, что голос структурно находится в той же позиции, что и суверенность, и может ставить под вопрос действительность закона: голос находится в точке исключения, внутреннего исключения, которое угрожает стать правилом, и, начиная с этого места, он демонстрирует основательное сообщничество с голой жизнью. Неотложность — это неотложность голоса в командной позиции, его скрытое существование внезапно становится подавляющим и разрушительным. Голос находится именно в том месте, которое нельзя локализовать, одновременно внутри и вне закона, отсюда постоянная угроза чрезвычайного положения. И у Кафки исключение стало единст-

венным правилом. Буква закона спрятана в недоступном месте и могла бы вообще не существовать, это вопрос предположения, и вместо нее у нас есть только голоса.

Одиссей

К. заворожен голосом, который исходит из замка посредством телефона, словно путешественник, очарованный пением сирен. В чем секрет этого непреодолимого голоса? Кафка предлагает ответ в рассказе «Молчание сирен» («Das Schweigen der Sirenen»), написанном в октябре 1917 года и опубликованном в 1931 году Максом Бродом, также снабдившим его названием. В этом рассказе сирены непреодолимы, так как они молчаливы, однако Одиссею удается их перехитрить. Здесь в нашем распоряжении есть первая стратегия, первая модель уклонения от непобедимой силы закона.