Читать «Голос и ничего больше» онлайн - страница 159

Агамбен предлагает оптимистическое прочтение так называемой притчи «Перед законом» именно в том месте, где большинство толкователей видят простое поражение поселянина. Действительно, человеку ни разу не удалось пройти к Закону, он умирает за воротами и, уже умирая, узнает, что они были отведены толко ему. Так, последняя фраза гласит: «Эти врата были предназначены для тебя одного! Теперь пойду и запру их» («Ich gehe jetzt und schlieBe ihn»). Но если сама открытость закона является чистой формой его закрытости, его действенности и его безусловной власти, то человек смог совершить самый выдающийся подвиг: ему удалось достичь закрытости. Ему удалось закрыть ворота, прекратить господство чистой действенности. Закрытые врата в данной интерпретации — шанс на освобождение: они устанавливают границу чистой имманентности. Правда в том, что ему удается это ценой собственной жизни, так что закон приостановлен лишь в момент его умирания, — прочтение говорит нам: у закона нет власти над смертью, у нас нет ни малейшего шанса, пока мы живы. Но все же здесь есть перспектива закрытости, отменить закон можно лишь в том случае, если мы настаиваем достаточно долго. Поселянин был столь наивным или столь про-

зорливым? С одной стороны, он был очень робким, позволив очень быстро себя подчинить и отвлечь от изначального намерения, тут же дав себя запугать. Но, с другой стороны, он показал невероятное упорство, настойчивость и целеустремленность. Это была борьба на истощение: им действительно удалось целиком его истощить при помощи открытых ворот, но в конце он был тем, кто истощил закон. Если мы готовы стоять до конца, то можем положить конец закону.

Это похоже на стратегию отчаяния. Но какие другие стратегии возможны в данном случае, в этой невозможной ситуации? Если все еще существует выход для закрытости, то кажется, что нет ни одного выхода для открытости. Именно поэтому Кафка, как правило, ошибочно воспринимается как мрачный автор полной и безысходной закрытости, и как раз поэтому решение чистой имманентности не предлагает подходящего ответа. Далее я рассмотрю три стратегии, предлагающие своего рода выход и связанные с примером голоса — как с точкой парадокса.

Почему голос? Что помещает голос в структурную и привилегированную позицию? Закон всегда проявляет себя посредством частичных объектов, посредством беглого взгляда, нескольких мельчайших фрагментов, свидетелями которым мы неожиданно становимся и которые в своей фрагментарности остаются загадкой; через отрывки; через слуг, привратников, горничных; через мелочи, мусор, отбросы закона. Эта обширная бессмысленная действенность олицетворена в виде частичных объектов,

и их достаточно для конструирования фантазий, их хватает для того, чтобы завладеть желанием. И среди них находится голос, бессмысленный голос закона: закон постоянно производит странные шумы, издает загадочные звуки. Действенность закона может быть привязана к голосу, лишенному смысла.

Когда землемер К. приезжает в деревню, расположенную под замком, он останавливается в гостинице и с нетерпением желает прояснить характер своей миссии. Он был послан, его вызвали, и он хочет знать зачем, для этого он звонит в замок, используя недавнее изобретение, телефон. Но что же он слышит на другом конце провода? Лишь голос, что-то вроде пения, или гудения, или шепота, голос вообще, голос без качеств.