Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 277

А вот другой инцидент, когда Игорю было 8 лет, и он брал уроки на скрипке (и очень успешно). — «В четверг утром Игорь довел меня до самой настоящей истерики. Я дошла до того, что держалась обеими руками за голову, выла, орала: «а-а-а», и не могла остановиться. Игорь страшно перепугался. На урок музыки я его отправила одного. В первый раз. Он говорил: «Мамочка, я не могу идти!», и хватался за горло: видимо, схватывали спазмы. Я все-таки его отправила, думала — на воздухе пройдет, успокоится. Сама, однако, не успокоилась, и слегка прибрав комнату, пошла в Потену (магазин), а оттуда к Елизавете Алексеевне. У нее урок, дети сидят за столом.

— А что же Игорь не пришел?

— Как не пришел? — Я так сразу и ослабела вся. Домой почти бежала. Он, конечно, дома. Сначала начал было врать, что опоздал, потом сказал, что дошел до калитки и пошел назад. Почему, объяснить не мог…Весь этот день после этого я была, конечно, сама не своя. Мамочки весь день не было дома. Папа-Коля застал только эпилог, не знаю, понял ли что-нибудь…»

…С болью в душе вспоминаю я эти предвоенные годы. Мы все делались какими то нервно-больными, словно ненормальными… Ирина часто думала о смерти…

Что скажу я маленькому сыну?

Чем себя посмею оправдать?

— Если я сейчас тебя покину,

Значит, я была — плохая мать.

Значит, сердцу было очень больно,

Значит, силы не хватало жить.

Значит, сердце стукнуло — довольно!

Как же быть?

Я оставлю небольшую память

(Жизнь моя большою не была).

Вспоминая о покойной маме,

Будешь думать: «мама не могла»,

Не согнись от первого страданья

(Еще много горя впереди).

А когда большим и сильным станешь —

Слабую меня не осуди.

1937

С рождением сына Ирина связывала и свою судьбу, — в нем она видела себя самое.

В нем всё понятно, всё похоже,

В нём жизнь кончается моя.

…И всё любимое, родное,

Всю душу темную мою,

Всё, не содеянное мною,

Ему сейчас передаю.

Всё, чем жила, чего хотела,

Всю жизнь без завтрашнего дня,

И это маленькое тело

Всё — продолжение меня.

А я? А все мои — затеи?

О чем грустить? О чем молчать?

Чем старше он, чем он сильнее, —

Тем больше умирает мать.

Ирина видела в сыне свое оправдание, свою защиту и в настоящем и в будущем. В тяжелые минуты она как бы поверяет ему свои жалобы, когда пишет, что «… робкому мальчишке все стихи и слезы отдала…»

С ним она, разговаривая, словно думала вслух. Вот, например, трогательное стихотворение, полное мрачных предчувствий.

Мы опять с тобой одни остались.

К нам никто сегодня не придет.

Вновь — дневная, грубая усталость,

Тишина (уже который год?)

Ты устал, набегался немало.