Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 188
Ирина Николаевна Кнорринг
От униженья и стыда,
Должно быть, никогда не встану
И не оправлюсь никогда.
Уже давно без слёз и злобы
Могу спокойно говорить,
Но не сумею (и за гробом)
Ни оправдать, ни позабыть.
Я эту боль приму навеки,
Не жалуясь и не кляня,
Боль о ничтожном человеке,
Который не любил меня.
«Что скажу я маленькому сыну?..»
Что скажу я маленькому сыну?
Чем себя посмею оправдать?
— Если я сейчас тебя покину,
Значит, я была — плохая мать.
Значит, сердцу было очень больно,
Значит, силы не хватало жить.
Значит, сердце стукнуло: довольно!
Как же быть?
Я оставлю не большую память
(Жизнь моя большою не была),
Вспоминая о покойной маме,
Будешь думать: «мама не могла».
Не согнись от первого страданья
(Еще много горя впереди),
А когда большим и сильным станешь —
Слабую меня не осуди.
«Считать толково километры…»
Считать толково километры,
На карте намечая путь,
Учесть подъёмы. Силу ветра.
Что посмотреть. Где отдохнуть.
Решить внимательно и строго,
Что нужно брать с собой, что — нет.
Вязать пуловеры в дорогу
И чистить свой велосипед.
Мечтать о воздухе хрустальном,
О тишине лесов и рек,
О городке провинциальном,
Где будет ужин и ночлег.
И в настроении прекрасном
На карту заносить пути.
Пока не станет слишком ясно,
Что больше некуда идти.
«Проходят дни — во сне, как наяву…»
Проходят дни — во сне, как наяву.
И с каждым днём устало стынет сердце.
Ласкает солнце влажную траву.
А я всё равнодушнее живу
И всё спокойней говорю о смерти.
Шумит в лесу весенняя листва
Над золотом неяркого заката.
Слетают с губ усталые слова…
Мне холодно. И руки без перчаток
По-зимнему я прячу в рукава.
Сгорают медленные дни.
И вдруг
Приходит неожиданная старость…
— За дни любви, за немощный недуг,
За очертания любимых рук,
За все слова… Ещё за слово: «друг»,
За всё, что у меня еще осталось.
Я всё люблю: лесную тишину,
И городов широкое движенье.
И, пережив последнюю весну,
Я в жизни ничего не прокляну,
Но и отдам её без сожаленья.
«Есть такое слово: "не могу"…»
Есть такое слово: «не могу».
Глупое такое слово.
Словно стон, оно слетает с губ
В тишине отчаянья глухого.
«Не могу»… и слёзы на глазах,
Жалкие, беспомощные слёзы.
И отчаянье, и стыд, и страх,
И кому-то скрытая угроза.
Руки жалобно спадают с плеч
И висят безжизненно, как плети…
— Значит, больше нечего беречь,
Кроме призрачной мечты о смерти.
Но в каком-то дьявольском кругу
Сердце бьётся и тоскует снова…
Глупенькое слово: «не могу»,
Грустное такое слово.
«Лета не было в этом году…»
Лета не было в этом году.
Лето кануло в тёмном бреду.
В жутком мраке пустых и бессолнечных дней,
Где теперь с каждым днём холодней.
Ты один в ореоле бесснежной зимы,
Где навеки несхожие мы.
Я одна в темноте, где надежда и ложь.
Ты в мою темноту не сойдёшь.
Лета не было в этом году.
А зимой я тебя не найду.
«Вот прошла я, подобная многим…»
