Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 172

Ирина Николаевна Кнорринг

И некому, и незачем, должно быть.

20. VI.32

ЧТО С НАМИ БУДЕТ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ ЛЕТ (Ответ на анкету)

Всё, как было, так и будет,

Ровное для всех:

Где-то втайне — вопль о чуде,

А наружно — смех.

Те же жалобы и слезы,

И нужда, и страх.

Лишь, пожалуй, меньше позы,

Да огня в глазах.

А на небе те же тучи,

В жизни тот же бред.

И ничто не станет лучше

Через десять лет.

22. VI.32

Тишина («Я не забуду дымных зданий…»)

Я не забуду дымных зданий,

Больших нагромождённых лет,

Ни тёмных встреч, ни расставаний

Я здесь не позабуду, нет.

Я говорю, что не покину,

Не променяю никогда

На эту тихую равнину

Мятущиеся города.

Но потаённым знаньем знаю,

Себе безмолвно говорю,

Что жадно я в себя вбираю

Густую, тихую зарю.

Пусть суета проходит мимо,

А дни по-новому полны

Почти до боли ощутимой

С ума сводящей тишины.

И больше ничего не надо —

Ни встреч, ни жалоб, ни стихов,

Когда в траве высокой сада

Мелькают зонтики цветов.

Когда в кустах белеют розы,

И так безмолвны вечера,

И запах тёплого навоза

Летит с соседнего двора.

Когда стихает голос ветра,

И дышит пьяная земля,

Когда на много километров —

Одни пшеничные поля.

19. VI.32.Бужеле

Ветер

I. «Навеки: вот эти обои…»

Е. А. Голенищевой-Кутузовой

Навеки: вот эти обои,

Тарелки на круглом столе,

И небо — такое седое —

Над ширью несжатых полей.

За садом — мычанье коровы,

И в дымчатых тучах закат,

А крики мальчишек в столовой

Из мира иного звучат.

Рассеянность в каждом ответе,

Удушливый дым папирос

Да ветер, озлобленный ветер,

Как с цепи сорвавшийся пёс.

II. «Все эти дни беспутный ветер…»

Все эти дни беспутный ветер

Шумел в саду, шумел в полях.

Взметались ветки, словно плети,

И зябла старая земля…

Сидели дома, толковали

Всё об одном: да что, да как?..

И заволакивались дали

В сырой, вечерний полумрак.

Должно быть, стал совсем несносен

И тихий сад, и тихий дом.

И дым от крепкой папиросы

Висел, как ладан, над столом.

За эти дни покрылись лица

Непоправимой белизной.

А в поле тихая пшеница

Казаться стала золотой.

И над жестоким расставаньем, —

Над грудой равнодушных дел, —

Над человеческим страданьем —

Холодный ветер свирепел.

28. VII.32

В деревне(«Пробежимся со мной до Распятья…»)

Игорю Софиеву

Пробежимся со мной до Распятья

Средь сухих, оголённых полей.

На ветру моё пёстрое платье

Замелькает ещё веселей.

Будут дали ясны и привольны

И на западе чист небосклон.

Вдалеке, с городской колокольни

Будет падать размеренный звон.

Я сгрызу недозревшую грушу,

Ты — хрустящий, сухой шоколад.

И в твою нерасцветшую душу

Перельётся широкий закат.

А обратно наперегонки

Побежим без оглядки домой.

Будет голос твой тонкий и звонкий

Разрезать предвечерний покой.

И, завидя наш маленький домик,

Ты забьёшься в густую траву, —

Ну, совсем белобрысенький гномик,

Чудом сбывшийся сон наяву.

Зацелую любимые глазки,

Обожжённое солнцем плечо.

И в ответ на привычные ласки

Ты обнимешь меня горячо.

И потом, опуская ресницы,