Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 131
Ирина Николаевна Кнорринг
За бокалом горячего грога
В небольшом, опустелом бистро?
Ты читал мне стихи о цыганах,
— Как цыганка варила ежа…
Помню — было и смутно, и странно,
Билось сердце, и голос дрожал.
Мы друг другу так мало сказали,
Но понятен был каждый намёк…
Ты принёс мне стихи о Версале —
Бледно-синий, блокнотный листок.
Вот спасибо! Мне долго не спится,
Что-то помнится, бьётся, звенит…
Этой первой Версальской страницей
Начались мои новые дни…
«Говорят, что нежность тиха…»
Говорят, что нежность тиха,
А любовь — быть может — сурова.
Ты от меня даже не слыхал
Ни одного ласкового слова…
Я смеюсь задорно и зло.
Видишь взгляд мой — спокойный и жуткий.
Люблю твой болезненный излом,
Твои нервные руки.
Ты жизнь мою наполнил до краёв,
Сердцу больно так часто биться…
Люблю имя твоё,
Похожее на крик хищной птицы.
«Ты сказал: "Что я дал тебе?"…»
Ты сказал: «Что я дал тебе?»
Помнишь — огни горели ярко в кустах.
Эйфель и мартовская темнота.
Ветер потом всю ночь бормотал в трубе.
Утром — дождь. Всё у меня, как всегда.
Стая бессильных, голодных и жадных дней.
— Ну, и я, — что я тебе дам,
Кроме самой себя и любви моей.
«Проходят школьники. Стучат сабо…»
Проходят школьники. Стучат сабо,
Бормочут незатейливые шутки.
А я опять одна сама с собой,
С химерами и с ярмарочной уткой.
И с мыслью о тебе. И это всё.
Я — самая последняя из нищих.
И лёгкий ветер в щепы разнесёт
Построенное на песке жилище.
И лёгкий ветер разнесёт мой дом —
Мои стихи, и тёмный взгляд химеры,
И мутный день, который за окном
Печально стелется туманом серым.
Но дорог мне вот этот зыбкий свет,
Вечернее отсвечиванье стёкол,
И эти дни, нежней которых нет,
Без мудрости, без цели и без срока.
Когда-нибудь найду душе приют
В пустой и жуткой тишине тумана…
Но никогда любить не перестану
Тебя, стихи и молодость мою.
PONT NEUF («Здесь Чёрный Генрих стынет на коне…»)
Здесь Чёрный Генрих стынет на коне,
Рисуясь в небе силуэтом чётким.
Здесь, на мосту, во мраке, у решётки —
Дрожат воспоминанья обо мне.
Не знаю, с кем сейчас ты говоришь,
Какими нежными словами,
А я сегодня влюблена в Париж,
В его огни, в его туман и камень.
И в Генриха, который на меня
Внимательно глядит, согнув колена.
И под копытами его коня
Лежат огни Самаритена.
На Сен-Жерменской колокольне семь
Пробило. Плечи тронула усталость…
Он даже мне не нравился совсем,
С которым здесь я нежной притворялась.
«Ночью слишком натянуты нервы…»
Ночью слишком натянуты нервы.
Проступают виденья и лица.
Дорогой, отчего ты не первый
В этой смутной, немой веренице?
Слишком много рассказано было,
Много брошено ласки на ветер.
Был ты первый, второй или третий —
Я не знаю. Не помню. Забыла.
Много нежных растратила слов я,
Притворялась влюблённой и нежной,
Называя печаль неутешной,
Называя влюблённость — любовью.
Отчего же тебя не нашла я
