Читать «Полное собрание сочинений. Том 1» онлайн - страница 197

Я сохраняю эту табакерку, она помогаетъ религіи возвышать мою душу и устремлять желанія ея на лучшее. — Въ самомъ дл, я рдко выхожу безъ нее; она мн часто и во многихъ случаяхъ напоминала о томъ, кто такъ былъ добръ и умренъ, и направляла мою душу къ добру въ трудныхъ случаяхъ жизни. Онъ много встрчалъ ихъ, какъ я посл узналъ изъ его исторіи; почти до сорока пяти-лтняго возраста онъ несъ военную службу, за которую былъ дурно вознагражденъ, и, встртивъ въ то же время неудачи въ нжнйшей изъ страстей, онъ покинулъ вмст мечъ и женщинъ и сдлалъ себ убжище не столько изъ монастыря, какъ изъ самаго себя. —

Мн грустно становится, прибавляя, что въ послдній мой проздъ черезъ Кале на вопросы мои о отц Лавренті, мн отвтили, что онъ умеръ тому назадъ около трехъ мсяцевъ и похороненъ не въ своемъ монастыр, а, сообразно съ его желаніемъ, на маленькомъ кладбищ, принадлежащемъ къ монастырю, въ двухъ верстахъ отъ него. Я имлъ сильное желаніе видть, гд его положили, и когда я вынулъ на его могил его табакерку и вырвалъ одну или дв крапивы, которыя Богъ знаетъ зачмъ тутъ росли, все это такъ разчувствовало меня, что я залился слезами; но я нженъ какъ женщина; прошу свтъ не осмять, a пожалть меня. —

Дверь каретнаго сарая.

Кале.

Я все это время не выпускалъ руки барыни; я уже держалъ ее такъ долго, что было бы неприлично выпустить ее, не прижавъ прежде къ губамъ: въ то время, какъ я это сдлалъ, краска, которая, казалось, пропала съ ея лица, возвратилась опять. —

Два путешественника, которые говорили со мною на каретномъ двор, проходя въ эту критическую минуту мимо, вообразили себ, что мы, го крайней мр, мужъ съ женою; и такъ, остановившись у двери каретнаго сарая, одинъ изъ нихъ, который былъ любопытной путешественникъ, спросилъ насъ, демъ ли мы въ Парижъ слдующее утро.

«Я могу только отвчать за себя», сказалъ я; а барыня отвчала, что она детъ въ Аміенъ.

— Мы тамъ обдали вчера, — сказалъ простой путешественникъ.

— «Вы продете черезъ городъ по дорог въ Парижъ», прибавилъ другой. — Я готовъ уже былъ принести ему всю признательность за наставленіе, что Аміенъ по дорог къ Парижу, но, вынувъ маленькую роговую табакерку бднаго монаха, чтобы понюхать, я имъ спокойно поклонился, пожелавъ хорошаго перезда въ Дувръ. Они насъ оставили однихъ.

— «Что за бда», сказалъ я самъ себ: «ежели я попрошу эту несчастную барыню принять мсто въ моей карет. И какое можетъ воспослдовать отъ этого несчастіе?»

Вс подлыя страсти и дурныя наклонности подняли тревогу, когда я выразилъ это предложеніе: — «Это заставитъ васъ имть третью лошадь», сказала скупость, «значитъ, изъ кармана двадцать ливровъ». — «Вы не знаете, кто она такая», сказала недоврчивость. «И мало ли какія могутъ изъ этаго дла выдти непріятности», сказала подлость. — «Вы можете быть уврены, Иорикъ», сказала предусмотрительность: «скажутъ, что вы дете съ любовницей, съ которой нарочно съхались въ Кале». — «Посл этого вамъ нельзя будетъ лица на свтъ показать», сказало лицемріе; «и вы никогда не возвыситесь въ церковныхъ степеняхъ», говорило малодушіе; «а останетесь навсегда ничтожнымъ пасторомъ», говорила гордость. —