Читать «Парящие над океаном» онлайн - страница 5

Кто-то из начальства придумал. Придумал…

Представьте себе: вы просыпаетесь утром, выглядываете на улицу — а там все изменилось!

Все изменилось: в подвальчиках, где торговали вином — помните, сколько их было, — сотни! — так в этих подвальчиках повесили объявления:

ВИНО ОТПУСКАЕТСЯ ТОЛЬКО НАВЫНОС

Навынос! То есть: если у вас пересохло во рту, вы не можете спокойно спуститься в прохладный подвал, постоять в спокойной очереди, спокойно заказать стакан вина, спокойно его выпить и сказать кому-то какое-то слово — мало спокойных слов на свете? Они в хорошее время так и просятся!

И вот: это все вы уже не можете сделать. Потому что "навынос"! Как выносить куда-то вино? Домой? Так там же его вам отравят! Чем? Словом! Которое как яд! А на улицу — так что, выносить его в ладони? И пить украдкой, как воробей растаявшее на асфальте мороженое?

Короче — кошмар!

Но это — не забывайте — случилось в Одессе. Может она долго выносить кошмар? Ее, конечно, к этому, как всех, приучали… Но что получилось? Ребенка сто лет учишь музыке, а из него выходит врач-проктолог! Ребенка учишь за хорошие деньги математике и географии — а из него вырастает бандит и едет хулиганить в Южную Африку, которую ему показал его учитель! Одесса была по правилам и с этими усатыми-бородатыми только на плакатах. А в жизни — она была как в жизни. Она сама себе учитель…

Ну так вот: у входа в подвальчик появился… ну такой пожухлый, но в пиджаке с большими карманами. И он у всех спрашивал, или не нужна ему тара. И в карманах у него звенело стекло.

Кто заходил, тот брал у этого швейцара стакан и ставил на стойку. И заказывал:

— Навынос!

Вы видели когда-нибудь в Одессе каменное лицо? Чтобы как у памятника? Хотя оно и кровь с молоком? Вот такое лицо было у всех продавщиц в тогдашних винных подвальчиках.

Вам наливали смесь крепкого и сухого — им тогда освежали горло в Одессе — а лицо у девушки было каменным. Стакан — ее? Нет! Это тара покупателя? Да! Вино только навынос, как сказано в Указе?

— Вы, гражданин, выйдите за порог, а там хоть на пол, хоть на голову выливайте!

Другой посетитель вытаскивал из портфеля поллитровую молочную бутылку и заказывал:

— Стакан. Навынос.

Что вам сказать? Вино как лилось раньше рекой, так и лилось. Только навынос. Власть за этим строго смотрела. Глазами каких-то там сотрудников. Я вам скажу, как она смотрела. Скорбя. Она что-то могла сделать? Скажите мне что, и я пошлю телеграмму в 1960 год. И там все повернут.

Теперь о том, как все это закончилось. Оно не могло продолжаться, потому что день ото дня становилось смешнее. Из чего только не пили в винных подвальчиках! Хотите навынос? Вот вам навынос! Кто мне скажет, что я пью не навынос? Одесса уже смеялась с этого слова. Оно стало самым модным. Указ прозвали "навыносимым". И еще — полусухим законом.

И как все это закончилось? Вот как. Зашел в подвальчик на Пушкинской какой-то гражданин с огромной бутылью в руках. Он поставил ее на стойку. А продавщица — помните про каменное лицо? — так она его спрашивает:

— Сколько? Пять литров или все десять?