| D'Artagnan, walking and soliloquizing, had arrived within a few steps of the hotel d'Arguillon and in front of that hotel perceived Aramis, chatting gaily with three gentlemen; but as he had not forgotten that it was in presence of this young man that M. de Treville had been so angry in the morning, and as a witness of the rebuke the Musketeers had received was not likely to be at all agreeable, he pretended not to see him. | Д'Артаньян, все время продолжая разговаривать с самим собой, поравнялся с особняком д'Эгильона и тут увидел Арамиса, который, остановившись перед самым домом, беседовал с двумя королевскими гвардейцами. Арамис, со своей стороны, заметил д'Артаньяна. Он не забыл, что г-н де Тревиль в присутствии этого юноши так жестоко вспылил сегодня утром. Человек, имевший возможность слышать, какими упреками осыпали мушкетеров, был ему неприятен, и Арамис сделал вид, что не замечает его. |
| D'Artagnan, on the contrary, quite full of his plans of conciliation and courtesy, approached the young men with a profound bow, accompanied by a most gracious smile. | Д'Артаньян между тем, весь во власти своих планов - стать образцом учтивости и вежливости, приблизился к молодым людям и отвесил им изысканнейший поклон, сопровождаемый самой приветливой улыбкой. |
| All four, besides, immediately broke off their conversation. | Арамис слегка поклонился, но без улыбки. Все трое при этом сразу прервали разговор. |
| D'Artagnan was not so dull as not to perceive that he was one too many; but he was not sufficiently broken into the fashions of the gay world to know how to extricate himself gallantly from a false position, like that of a man who begins to mingle with people he is scarcely acquainted with and in a conversation that does not concern him. | Д'Артаньян был не так глуп, чтобы не заметить, что он лишний. Но он не был еще достаточно искушен в приемах высшего света, чтобы найти выход из неудобного положения, в каком оказывается человек, подошедший к людям, мало ему знакомым, и вмешавшийся в разговор, его не касающийся. |
| He was seeking in his mind, then, for the least awkward means of retreat, when he remarked that Aramis had let his handkerchief fall, and by mistake, no doubt, had placed his foot upon it. | Он тщетно искал способа, не теряя достоинства, убраться отсюда, как вдруг заметил, что Арамис уронил платок и, должно быть по рассеянности, наступил на него ногой. |
| This appeared to be a favorable opportunity to repair his intrusion. | Д'Артаньяну показалось, что он нашел случай загладить свою неловкость. |
| He stooped, and with the most gracious air he could assume, drew the handkerchief from under the foot of the Musketeer in spite of the efforts the latter made to detain it, and holding it out to him, said, "I believe, monsieur, that this is a handkerchief you would be sorry to lose?" | Наклонившись, он с самым любезным видом вытащил платок из-под ноги мушкетера, как крепко тот ни наступал на него. - Вот ваш платок, сударь, - произнес он с чрезвычайной учтивостью, - вам, вероятно, жаль было бы его потерять. |
| The handkerchief was indeed richly embroidered, and had a coronet and arms at one of its corners. | Платок был действительно покрыт богатой вышивкой, и в одном углу его выделялись корона и герб. |
| Aramis blushed excessively, and snatched rather than took the handkerchief from the hand of the Gascon. | Арамис густо покраснел и скорее выхватил, чем взял платок из рук гасконца. |
| "Ah, ah!" cried one of the Guards, "will you persist in saying, most discreet Aramis, that you are not on good terms with Madame de Bois-Tracy, when that gracious lady has the kindness to lend you one of her handkerchiefs?" | - Так, так, - воскликнул один из гвардейцев, -теперь наш скрытный Арамис не станет уверять, что у него дурные отношения с госпожой де Буа-Траси, раз эта милая дама была столь любезна, что одолжила ему свой платок! |
