| Did I not, in my truest thoughts, always recurring and always dismissed, see past the beauty of the face, and, peering into the soul, discern the twin shadows of selfishness and of fickleness glooming at the back of it? | Не боролся ли с вечно возвращавшейся ко мне мыслью, что в этой женщине прекрасен лишь облик, что душу ее омрачает тень себялюбия и непостоянства? |
| Did she love the heroic and the spectacular for its own noble sake, or was it for the glory which might, without effort or sacrifice, be reflected upon herself? | Почему она так пленялась всем героическим? Не потому ли, что свершение благородного поступка могло отразиться и на ней без всяких усилий, без всяких жертв с ее стороны? |
| Or are these thoughts the vain wisdom which comes after the event? | Или все это пустые домыслы? |
| It was the shock of my life. | Я был сам не свой все эти дни. |
| For a moment it had turned me to a cynic. | Полученный удар отравил мою душу. |
| But already, as I write, a week has passed, and we have had our momentous interview with Lord John Roxton and-well, perhaps things might be worse. | Но с тех пор прошла неделя, и за это время у нас был один очень важный разговор с лордом Джоном Рокстоном... Мне мало-помалу начинает казаться, что дела обстоят не так уж плохо. |
| Let me tell it in a few words. | Расскажу в нескольких словах, как все произошло. |
| No letter or telegram had come to me at Southampton, and I reached the little villa at Streatham about ten o'clock that night in a fever of alarm. | В Саутгемптоне на мое имя не было ни письма, ни телеграммы, и, встревоженный этим, я в десять часов вечера того же дня уже стоял у дверей маленькой виллы в Стритеме. |
| Was she dead or alive? | Может быть, ее нет в живых? |
| Where were all my nightly dreams of the open arms, the smiling face, the words of praise for her man who had risked his life to humor her whim? | Давно ли мне грезились во сне раскрытые объятия, улыбающееся личико, горячие похвалы, без счета расточаемые герою, рисковавшему жизнью по прихоти своей возлюбленной! |
| Already I was down from the high peaks and standing flat-footed upon earth. | Действительность швырнула меня с заоблачных высот на землю. |
| Yet some good reasons given might still lift me to the clouds once more. | Но мне будет достаточно одного ее слова в объяснение, чтобы опять воспарить к облакам. |
| I rushed down the garden path, hammered at the door, heard the voice of Gladys within, pushed past the staring maid, and strode into the sitting-room. | И я опрометью бросился по садовой дорожке, постучал в дверь, услышал голос моей Глэдис, оттолкнул в сторону оторопевшую служанку и влетел в гостиную. |
| She was seated in a low settee under the shaded standard lamp by the piano. | Она сидела на диванчике между роялем и высокой стоячей лампой. |
| In three steps I was across the room and had both her hands in mine. | Я в три шага перебежал комнату и схватил обе ее руки в свои. |
| "Gladys!" I cried, | - Глэдис! - крикнул я. |
| "Gladys!" | - Глэдис! |
| She looked up with amazement in her face. | Она удивленно посмотрела на меня. |
