Читать «Мхитар Спарапет» онлайн - страница 299
Серо Николаевич Ханзадян
Солнце клонилось к закату, когда траурная процессия достигла Ваганаванка. Купол монастыря был наполовину разрушен. На уцелевшей части все еще высился медный крест, который собственноручно водрузил на храм в 1293 году епископ-летописец Степанос Орбелян.
В ограде монастыря стояли крестообразные надгробные камни на могилах царей Сюника. Трава вокруг них завяла. Земля осела, и многие из них покосились. Однако высеченные на них надписи, покрытые зеленым слоем мха, сохранились.
У могилы царя Смбата была вырыта яма, которая должна была принять останки Давид-Бека — великого создателя новой государственности армян. Два могильщика-крестьянина стояли с лопатами в руках возле горки черной земли и печально смотрели на вырытую ими яму. Недалеко от ямы рос куст шиповника, на хилых ветках которого сохранилось лишь несколько зеленых листьев.
Разноголосый хор священников и иноков еще раз пропел заупокойную Маштоца, затем несущие на руках гроб Давид-Бека остановились на паперти храма. Инок Мовсес громко произнес:
— «Отверзните мне врата!..»
Двери Ваганаванка медленно открылись, и процессия вошла в храм. Здесь у восточной стены, на месте сошествия, был приготовлен высокий, обитый черным бархатом постамент со ступенями. Бережные руки близких Беку военачальников и меликов опустили гроб. По обе стороны постамента стояли большие и малые серебряные подсвечники с зажженными восковыми свечами. На грудь усопшего положили старинное евангелие.
Отслужив панихиду, боевые соратники Бека вынесли гроб с его телом и поставили возле вырытой ямы. Скопившийся на отлоге горы и в примыкавших к храму ущельях народ в немом молчании следил за погребальной церемонией. Лучи осеннего солнца, постепенно прорвав серое облачное покрывало небес, озарили ярким светом разрушенный купол Ваганаванка, надгробные камни и серые ветви свисавшего над бездной инжирного дерева. Несколько лучей упало на застывшее, мраморное лицо Давид-Бека. Людям показалось, что навек закрытые глаза их любимца излучили свет.
Послышался глухой старческий голос епископа Овакима, совершающего похоронный обряд. Толпа с обнаженными головами плотно окружила могилу, раздался истерический плач женщин.
— Горе нам, братья, великое горе. Неужели мы отдадим земле нашу надежду и спасителя нашего? — неожиданно крикнул спарапет и повалился наземь к гробу…
Когда он встал, лицо его было грозно. Подняв высоко голову, он громовым, решительным голосом произнес:
— Клянемся перед твоим святым прахом, звезда нашей судьбы Давид-Бек, что до последнего нашего дыхания будем бороться за спасение страны нашей. Клянемся!..
— Клянемся!.. — воскликнули все, и ущелье загремело от десятков тысяч голосов.
— Что ни один чужестранец не приблизится к твоей святой для нас могиле, Давид! Клянемся!
— Клянемся!..
Гроб опустили в яму.
Раздался пушечный залп из Алидзора. Вслед за ним еще один прощальный залп дал стрелковый полк. Епископ Оваким освятил землю могилы и накрест посыпал ею гроб. Все знамена склонились. Печально звучали псалмы.