Читать «Покой» онлайн - страница 164

В своих подозрениях и страхах Мюмтаз был отчасти прав. Ведь он и в самом деле жил в сказке.

Молодая женщина обрела с его дружбой некое особенное состояние, в котором раскрывались все ее способности. Поэтому каждое ее увлечение, каждый ее поступок, каждая ее мысль, каждая маленькая обида, кокетство, капризы и даже небольшие неловкости становились прекрасной, как искусство, игрой, которая дарила всему окружающему тайну и красоту, а также меняла устройство жизни с помощью счастливых открытий. Так что в восхищенных глазах Мюмтаза Нуран, можно сказать, ежесекундно создавала себя и все, что ее окружало, заново. Это был ответ любящему от того, кто чувствует всем своим существом, что любим. Все, кто находился вне магического круга, совершенно не могли слышать этот скрытый разговор. Разве только Нуран могла ощутить в какое-нибудь другое время опыт этих мгновений, которые оба переживали отдельно друг от друга, и, вспоминая их, снова пережить их незаметно для себя.

Таким образом, молодая женщина своей живой красотой и творческим разумом ткала ткань их дней, намного отличавшуюся от той, что была у окружающих.

Завезя в Канлыджу Тевфик-бея, если на обратном пути он ехал с ними, они любили проплыть рядом с прибрежными виллами-ялы, погруженными во тьму, похожую на лавровый лес, впитавший лаковый блеск солнечного света только несколькими своими деревьями, в темневшие зеленым атласом воды пролива. Это означало пройти сквозь тень, тайну, покой. Поездка по пятнам света на воде, выплескивавшимся из окон домов, хозяева которых еще не уснули, из открытых балконных или кухонных дверей, напоминала путешествие в потусторонний мир и внезапно нарушалась лунным светом, попавшим на волны расширившегося пролива; иногда в той поразительной тиши, какая стоит на Босфоре лишь после полуночи, на гребне невысокой волны их настигал какой-то прожектор и настойчиво прилипал к их лодке, словно бы хотел унести их в неведомые выси и словно бы готовил лестницу для восхождения на небо, история которого будет отлична от того, которое мы прежде знали.

Нуран терялась в этой сетке из света, проникавшей сквозь тысячи не видимых им предметов, хотя самой сетки видно не было, и прижималась к Мюмтазу:

— Если мне когда-нибудь приснится страшный сон, а мы будем спать в одной постели, то я точно так же прижмусь к тебе.

Иногда все, что их окружало, наполнялось спокойным блеском, словно они находились под огромным небесным куполом. Темная вода разбегалась большими бриллиантовыми хвостами, тянущимися от звезд, а прибрежные тени плыли рядом с ними, будто пытаясь поймать лодку.

Это напоминавшее грезу состояние, в котором бухты, холмы, рощи, днем столь ясно видные в ярких лучах солнца, что каждая их линия, каждый их изгиб казался отточенным, словно бы расплывались, было для Мюмтаза не просто сиюминутным удовольствием; возможно, в то мгновение он познавал тайну, близкую к волшебству искусства. Он часто говорил Нуран: