Читать «100 великих научных открытий» онлайн - страница 219

А вот немецкий математик Готфрид Лейбниц (1646–1716) воспринимал функцию как проекцию отрезков, отложенных по касательной к кривым, на оси координат. Любопытно, что Лейбниц открыл очень необычную функцию, которая получила название «собачьей кривой», или трактрисы. На одном из занятий ученый задал своим студентам задачку: представим, что по оси абсцисс мчится пес, а с оси ординат по кривой за ним гонится хозяин, и натянутый поводок (отрезок постоянной длины) направлен по касательной к его траектории. Как провести линию, по которой двигается хозяин? Студенты с заданием справились, и вышла линия, плавно «съезжающая» с вертикали на горизонталь.

Швейцарский математик Иоганн Бернулли (1667–1748) решил рассматривать количественные зависимости исключительно на уровне формул и уравнений. Его земляк Леонард Эйлер в середине XVIII в. определил, что функция — это такая зависимость одного количества от другого, при которой изменение первого влечет пропорциональное изменение второго. Почти через 100 лет русский математик Николай Лобачевский уточнил определение Эйлера, назвав функцией от х такое число, которое неразрывно связано с каждым х и меняется вместе с ним (например, количество работы — сообразно с затраченными усилиями, расстояние — со временем и т. д.). Помимо прочего, Лобачевский заметил, что функцию можно определить либо аналитически, решив уравнение, либо графически, подставляя случайные числа.

Позже, конечно, это определение снова видоизменилось, и нас уже учат тому, что функцией называется взаимосвязь двух переменных, когда каждому значению независимой переменной (аргумента) соответствует свое значение зависимой переменной (функции). Графики функций, связывающие координаты точек (проекции переменных) на плоскости, используются в разных сферах человеческой деятельности, чаще всего в экономике и социологии. С их помощью можно, например, проследить динамику изменения уровня жизни, инфляцию, выборный рейтинг и пр.

Теорема Пифагора

Это, пожалуй, самая знаменитая и самая запоминающаяся геометрическая теорема. Если кто и забыл, что сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы (на всякий случай напомним: катеты — это стороны прямоугольного треугольника, расположенные под углом 90°, а гипотенуза — соединяющая их сторона), то уж смешной стишок про пифагоровы штаны, которые во все стороны равны, наверняка знают все. Впрочем, сам великий греческий математик понятия не имел, что такое штаны (в VI–V вв. до н. э. такого предмета гардероба просто не было), а стишок сочинили школьники гораздо позже: ведь для наглядного доказательства теоремы учитель, как правило, строит на каждой стороне прямоугольного треугольника квадраты, а такой рисунок получается весьма похожим на брюки. Кстати, в эпоху Средневековья теорема именовалась другим прозвищем — «мостик для осла».

Как ни странно, история теоремы Пифагора началась задолго до ее официального рождения. Более чем за 2 тысячи лет до н. э. египтяне строили прямые углы на местности с помощью веревок с узелками — гарпедонаптов. Веревка делилась узлами на 12 равных отрезков и натягивалась на три колышка, установленных под прямым углом, в результате чего формировался треугольник со сторонами 3, 4 и 5 единиц. Вероятно, египетские землемеры уже могли вычислить, что сумма квадратов чисел 3 и 4 равна квадрату числа 5 (9 + 16 = 25). Хотя зачем им нужны были такие сложные расчеты, непонятно. Судя по древним рисункам, в то время в Египте уже существовали деревянные треугольники, которыми активно пользовались все плотники.