Читать «Два детства» онлайн - страница 35

Так никогда про отца она не говорила. Ее голос, как перетянутая струна, напряжен отчаянием, злобой. Прижимаюсь к стене, а через голову из окна летят слова, жгучими ссадинами, больные, как занозки под ногтями. Тревожно оставаться одному, а к бабушке идти не могу: с ней в избе страшно.

У ворот ограды стоит дед Василий, смотрит белыми глазами на заходящее солнце. Он положил руку мне на голову, шевелит пальцами, волосы потрескивают на макушке.

— Умаялось солнышко, сейчас уйдет. За день какую дорогу одолеть надо! Всем людям посветить, пригреть каждую травинку, мушкам да метлякам крылышки утром подсушить надо… Дивно дел у него!

Я не слышу, о чем он говорит. Смотрю на крыльцо нашей избы, с которого неуклюже на четвереньках спустилась бабушка и поползла к дяде Мануилу — брату отца. За ней следом движется тень от сушила. Раскрытое окно нашей избы смотрит пустой глазницей на потухающий закат.

— Дедушка, иди к нам ночевать, — прошу я, обхватив его руку на своей голове.

— Худо Варваре стало?

— Бабушка ушла от нас.

— Ах ты, какой грех случился, какой грех…

В сумеречном свете на западенке дед прикрыл нас полами фуфайки, прижал руками, и не так уж страшна теперь кажется пустая кровать бабушки, темнота под лавкой. Утихает тревога.

Добрый старик! Сам лишенный света, как ребенок, беспомощный, каким сильным ты был для нас в этот тревожный вечер, когда я впервые захлебнулся страхом, вдруг понял, что в светлом мире, кроме радости, живут горе, злоба, что отец может стать кому-то поперек пути.

Под слабой рукой старика чувствовали мы себя, как птенцы под крылом орла. Дед лучился добром и теплом, умел водить по неведомым тропам сказки, где жили славные короли, и не было у них иных дум, как только о крестьянине.

В славном царстве-государстве, В дивной нашей стороне Ехал парень-королевич На серебряном коне. Перед ним страна какая! Погляди ее не раз, Поспроси — она расскажет, Править миром разум даст.

Иду за серебряным конем по узорным стежкам сказки. Открывается хорошая, большая земля, плещут речки волной в берега, ветер гладит ласковой ладонью хлебные полосы, а королевич привечает пахаря.

— Дедушка, зачем он поехал далеко?

— Видишь, какое дело… Без ума править не подходит как-то. Надо посмотреть, ладно ли мужику. Как он пашет и сеет, какой достаток в хозяйстве. Без досмотру все захиреет, каждому делу свой пригляд надлежит. Доведаться поехал королевич, как оно у крестьянина, с какой стороны бередит? У кого от счастья сердце млеет, у кого от горя в глазах темнеет. К мужику надо сердце прикладывать теплой стороной, потому он кормилец миру всему.

Замолчал дед Василий, над нами сгустился и обвис сумрак, за окном лучилась низкая яркая звезда.

— Время уж не рано: от западенки понесло. Ложитесь, я посижу до света. Спите, не бойтесь, я вас никому не отдам.