Читать «Лекции о литературе. Диалог эпох» онлайн - страница 140

Начиная с 16-главы Толстой дает еще одно сопоставление главного героя с другим персонажем повести, офицером Бутлером. Бутлер – герой, чем-то похожий на Оленина. Он также решил изменить свою жизнь, он также наслаждается природой, кавказской романтикой и т. д. Но вместе с тем в сопоставлении Оленина и Бутлера наряду с внешним сходством есть различие.

Прежде всего это то, что Бутлер не делает для себя никаких нравственных открытий. Он в отличие от Оленина не ломает голову над проклятыми вопросами (для чего и как жить?), а плывет по течению, «нравственно слабеет», как скажет про него сам Л. Толстой. Скорее всего такое изменение отношения к ранее любимому герою – результат изменения мировоззрения и внутренняя полемика. Герой, дворянин, уступает место человеку из народа. В данном случае Марья Дмитриевна своим сердцем понимает больше, чем Бутлер, она прямо называет русское начальство, по вине которого погиб Хаджи-Мурат, «живорезами». У Бутлера явно есть своя генеалогия, и ее можно было бы проследить по ряду произведений, но это не входит в задачу данной работы.

В изменении отношения к ранее любимому герою проявляется философско-политическая концепция Л. Толстого, отрицающего государство тирании. На примере Бутлера автор утверждает, что любой представитель правящего класса, пусть даже самый лучший, испорчен насилием, духовным рабством. Подспудно автор на протяжении всей повести проводит следующую мысль: простой, естественный человек, будь то горец или русский, человек из народа, не приемлет по своей природе государство (таким, конечно, каким его видел сам Л. Толстой), т. е. оно убивает человеческую личность, нивелирует ее, лишает свободы.

От родоплеменного сознания на уровне мести, от мусульманского религиозного государства до развитой мировой державы России – все изведал Хаджи-Мурат, пройдя через все виды тирании.

Герой Л. Толстого не остается неизменным на протяжении всего действия, в конце повести он так же, как и читатель, как и автор, приходит к выводу об античеловеческой сущности всякой деспотии, о необходимости бороться с ней. Но мысль эта не дается как нечто застывшее, а развивается, обогащается на протяжении всего повествования, приобретая все большую обобщающую силу.