Читать «Российская экономическая система. Настоящее и будущее» онлайн - страница 161

Естественно, что использование уголовных методов и, соответственно, участие в этом процессе криминальных структур, является неизбежным следствием любого процесса раздела и передела собственности и в этом смысле до известной степени допустимой платой за проведение общественно необходимых реформ. Вместе с тем ситуация, при которой масштабы использования криминала и криминальных методов превышают определенную критическую величину, неизбежно ведет к тому, что весь этот процесс приобретает в глазах общества, да и самого государства, отчетливо криминальный характер. Собственно, именно это и произошло с российской приватизацией — применительно к ней само выражение «криминальная приватизация» стало своего рода расхожим клише.

Несмотря на то, что с формальной стороны этот вопрос вроде бы закрывается сроками давности как по самим приватизационным сделкам, так и по связанным с ними уголовным эпизодам, отношение к собственникам это меняет мало. За крупными собственниками, возникшими на горизонте российского предпринимательства в период «большой» приватизации, до сих пор тянется шлейф обвинений, как минимум, в мошенничестве и подлогах, а часто — и в более тяжких преступлениях, включая прямые хищения и организацию заказных убийств. В этой ситуации совершенно не удивительно, что призывы не подвергать сомнению существующий статус-кво в этой сфере активной частью населения не разделяются. Восприятие крупного собственника как бандита в дорогом костюме с претензиями на респектабельность и на роль носителя блага для страны и ее экономики продолжает оставаться преобладающим при оценке последствий приватизации 1990-х годов.

Оборотной стороной криминальной составляющей является высокая степень коррумпированности государственных органов, занимавшихся в тот период организацией и проведением приватизационных процедур. Не вдаваясь в детали, можно отметить, что огромное количество изъятий из правил, отдельных распоряжений правительства и президентских указов, касавшихся индивидуальных случаев, создавало условия для активного участия в приватизации государственных служащих, открыто использовавших в этих целях свое служебное положение. Хотя факты прямого получения взяток за создание особых условий при приватизации отдельных предприятий или за формальную легализацию (часто уже постфактум) самовольно присвоенных активов, подпадающие под статьи Уголовного кодекса, имели место далеко не всегда, использование служебного положения для личной выгоды имело, согласно господствующему мнению, массовый характер и являлось скорее правилом, нежели исключением из него. Вне зависимости от степени обоснованности обвинений в отношении конкретных личностей по конкретным эпизодам, коррупционный характер процесса «большой приватизации» в целом является фактом общественного сознания и в качестве такового оказывает существенное влияние на оценку правомерности ее итогов.