Читать «Правдивая повесть о мальчике из Кожежа» онлайн - страница 46

— Запевай, Дамжуко, запевай! — раздалось со всех сторон.

Дамжуко старательно расправил свои усы, откашлялся и запел сильным баритоном. Он пел, прикрыв глаза, а старики дружно подпевали ему.

Когда замерли последние звуки песни, Герандоко повел рассказ о том, что было для меня самым интересным, самым главным: о происхождении сказа, о герое и о песне, которая, как я уже теперь не сомневался, имела прямое отношение к возникновению лермонтовского «Измаил-бея».

Было уже за полночь, но старики и не думали расходиться, увлеченные пением Дамжуко и рассказом Герандоко. Только Мишакуй остался верен себе и сказал:

— Конечно, Дамжуко поет хорошо. Кто станет с этим спорить! Но кого он прославляет? Князя князей!.. А у нас уже много лет Советская власть…

Герандоко его перебил:

— Видишь ли, Мишакуй, пословица гласит: «Ищущий добро — находит добро, ищущий зло — находит зло». Возможно, люди преувеличили достоинства князя Исмела, но ты подумай — почему. Да потому же, почему кусок железа притягивается магнитом. Так Кабарда тянулась к России, а князь Исмел, который помогал этому, остался в памяти народа мудрым и мужественным борцом, несмотря на свой княжеский титул.

А веселье продолжалось. Теперь пели по строфам: один из аксакалов запевал первую строфу, потом восклицал «ноко!»и передавал песню дальше. Получалось своеобразное соревнование.

Я заметил у дверей соседского мальчишку, Мурата, который с жадным вниманием слушал песни и наблюдал за происходящим в доме. Я сперва удивился его терпению, но потом понял: он запоминал то, что говорят, поют и рассказывают старики. Придет время, и он будет рассказывать за торжественным столом мудрые предания старины. Недаром же говорят: «Большие рассказывают, а малые сохраняют для потомства».

За окнами ночь незаметно переходила в рассвет. Было то время, которое неизбежно наступает в конце каждого пира: пора было подыматься из-за стола. Показывая, что он считает всех аксакалов хозяевами, а гостем — себя, первым встал Леонид Петрович. Он подошел к Дамжуко, обнял его и горячо поблагодарил. Мне хотелось последовать его примеру, хотелось выразить Дамжуко свою глубокую признательность за новые материалы о князе Исмеле, но я знал, что возраст мой не дает мне на это права. Все-таки я высказал ее доброму Дамжуко безмолвно — глазами.

МОИ ВСТРЕЧИ В КОЖЕЖЕ

— Кан мой, — обратился ко мне Леонид Петрович на другой день, — почему твой подарок Марзидан до сих пор лежит на подоконнике?

Я смутился.

— Она не пришла к нам.

— Почему?

— Не знаю.

— Плохо, батенька, что не знаешь. А вдруг она болеет или мать не пустила? Надо самому сходить и узнать.

— Что скажут люди, увидев меня в ее доме? И как она сама посмотрит на это? Неудобно. И не принято это у нас.

Аталык встал, взял сверток и сунул его мне в руки.

— Я думал, что ты будешь руководствоваться не тем, что принято или не принято, а тем, что должно быть. Уважительное отношение к другу, тем более к другу детства, куда важнее, чем пересуды каких-то тетушек, — сказал он.

В самом деле, чего мне стыдиться? Пусть все видят…