Читать «Терская коловерть. Книга третья.» онлайн - страница 29

— Командир партизанского отряда, бывший хорунжий. Забыли, что ль, при Бичерахове сотней командовал. Стодеревский казак.

— И много у него бандитов? — усмехнулся Микал.

— Не бандитов, а бойцов, — поправил его Недомерок. — Человек с десять наберется. Так что вам, Николай Тимофеич, прямая статья…

— Нет, Ефим, банда — это не для меня. Не гоже офицеру да еще Георгиевскому кавалеру идти в братья–разбойники. Давай вези меня на ту сторону.

— Жалко, — вздохнул Ефим, берясь за шест. — Пропадете ни за понюх, а кто же нами командовать будет, когда начнется восстания?

— А когда оно начнется?

— Котов говорит, к Покрову, а могет дело, и раньше.

Глухо рокотала вода под днищем парома. Все дальше отступал в синеватую мглу правый с чеченским аулом на яру берег, все яснее проступал из такой же синей мглы левый берег с байдачной мельницей у речного поворота и коммунарским общежитием на глинистой круче.

* * *

Открывала калитку ночному гостю старая Срафин. Увидев перед собой сына, она зашаталась и обессиленно упала ему на грудь:

— О ангел мужчин, ты услышал мою молитву! Ты привел ко мне моего сына!

Никогда еще так она не хлопотала как сегодня. Самолично сняла с дорогого гостя сапоги, надела ему на ноги мягкие, из козьего пуха носки, которые вязала для него в долгие зимние вечера, и, усадив за фынг, потчевала самыми вкусными кушаньями, какие только можно было найти и приготовить в этот неурочный час. И все глядела на своего единственного и никак не могла наглядеться.

Старый Тимош вел себя сдержаннее. Не в обычае знающих себе цену мужчин давать волю своим чувствам. Но и он не выдержал, прижал сына к груди, незаметным движением пальца смахнул с ресниц вскипевшую слезу: проклятая старость, она незаметно превращает мужчину в слезливую бабу. Отец совсем облысел и обрюзг, а большие, как лопухи, уши еще заметнее оттопырились.

— Знаешь ли ты, что наш кровник Данел стал самым важным лицом в хуторе? — сообщил он сыну самое что ни на есть наболевшее на сердце. — Он председатель Пиевского сельсовета и носит при себе собственную печать.

— Может, мне поступить к нему писарем? — усмехнулся Микал, вспомнив свой разговор с председателем аульского совета.

— Чем прикидываться дураком, лучше прикинуться умным, — рассердился отец.

— Я пошутил, баба.

— В шутку порой глаз выкалывают. Если Данел узнает, что ты домой заявился, он с тобой так пошутит, что долго потом смеяться не захочется. Или ты не знаешь, что у него старший зять в ГПУ самый главный начальник? Воллахи! — Тимош задрал руки кверху, — правду говорят русские: «Из грязи — в князи». Такой стал важный этот старый ишак Данел.

— Да ведь он и в самом деле князь, — снова усмехнулся Микал. — Его прадед был ингушским беком.

— Э… какие там князья, — скривился Тимош. — У твоего Данела только и княжеского, что спесь да гонор. Оборванец. Добрался до власти — теперь всех порядочных людей готов затолкнуть в козлиный рог: у меня зерно забрал, у Каргинова Аксана забрал, у Хабалова Мырзага тоже. Даже дочери своей не пожалел — выгреб из ямы пшеницу со своими чертовыми райхлебовцами, чтоб у них выгребли из животов их собственные кишки.