Читать «Цыганский роман» онлайн - страница 289

— Ей-богу!.. Ты об отношениях подумал!.. Не было, говорю, никаких отношений… Напрасно боишься, мальчишечка!..

И она проводит пальцем по моим губам… Противно так… Тамарка поворачивается на высоких своих каблуках и улыбается мне как кинозвезда…

Марика Рокк… За двоих работает!.. Чечетку бьет…

— А если и отношения, то что такого? А?

И уходит. Я кляну все на свете. Обещаю самому себе, а потом и маме, что никогда, ни за что… Это уже что-то совсем животное!.. Жратва, жратва, жратва!.. Взамен рубашечек, чулочек, туфелек!.. Что я думаю — это грубое животное, Тамарка, не живет с немцем? Не живет!..

Матери сказал ее знакомый, который разместился в подвале Тамаркиного дома, что она с немцем по улицам «шпацирует». Каждый день их видят!

По улицам — это еще не «отношения»! Я противоречу сам себе, но все во мне протестует против слов матери:

— Если они на улице так, то что дома творится!

А может быть, дома ничего и не творится! Она сама сказала!

— Казала-мазала!.. Мало ли, что она сама скажет!.. А чулочки-туфельки просто так дают? Ни за что?..

И мама знает про чулочки-туфельки. Ее знакомый из подвала, инвалид, снизу наблюдает. Он, может, и рубашечку с кружевами заметил!.. А мне что говорить?.. Что мне нужно говорить?..

А ничего мне не нужно говорить!.. Что она мне — невеста?.. Что моя мать ей, свекровь?.. Глупости какие-то, просто наваждение!..

Наваждение!.. Продолжается страшное наваждение! Наваждение — звериное, животное, скользкое… Как слова Шевро, когда он рассказывает свои байки… Как спина Кольки, когда он…

VIII

Об Африке больше не говорили, но ночью Колька разбудил меня и сказал:

— Сейчас будем выходить… Я ковырнул решетку, так шо порядок! Передай людя́м…

Я старался как можно скорее проснуться, прийти в себя. Не так-то просто: очумел спросонья. Но выдавил:

— Сейчас выходить!..

Соседу, будто бы предупреждал об остановке трамвая.

— С решеткой порядок…

Я никогда не прыгал с трамвая на ходу, не цеплялся за борта автомашин, не катался на буфере. Как я буду сигать сверху, из окошка?!

Но сигать так сигать!

— Передай людям!.. — сказал я соседу и сделал ударение на последнем слоге, как Колька. Будто мне все это так, нипочем! А на самом деле как прыжок с парашютом. Или еще того хуже: без!.. Интересно, как поведет себя Шевро?

И тут же рядом оказывается Шевро. Они, видно, с Колькой уже договорились, потому что Шевро цедит сквозь зубы:

— Митинг считаю оконченным!.. Приступаем!.. Выходить но порядку: я впереди, все за мной!.. Кто хочет, вне очереди, валяй, мы поможем!.. Кому что непонятно?

И он «рыбкой» бросается в угол. На кого-то, кто заговорил так же громко:

— Тихо ты, гад!..

И бьет, мотузит, мнет! Звериное пыхтенье, как в зоопарке. Ему, Шевро, можно, а другим нельзя… Но было не до выяснения, кто прав, один из тех, кто «интересовался», получил по голове. Охнул, ойкнул и пробасил:

— За что?! Я что — против!..

— Та тихо ты!.. — с досадой гмыкнул и Колька. Тоже, по-видимому, «вмазал» крикуну. — Услышат, всем капут!