Читать «Трилогия о Мирьям» онлайн - страница 193

— Золотце ты мое! Ватикер! Слов не нахожу! Такой видный мужчина — обратил на меня, простую девчонку, свое внимание!

— Истинно говорю. Сейчас оно, конечно, смешно кажется: что я теперь — мешок мяса, в руках и то силы никакой; а пальцы, если уж сказать по чести, за всю жизнь ни к какой настоящей работе так и не приучились.

На зорьке, когда сна нету, мысли к смерти клонят. Особо если погода к перемене и дыху не дает. Ты, ясно, обошла меня. За Кристьяна выскочила. Я женился на Эльвире. Вот крест святой, злобы не таил, и пальцем не пошевельнул бы, и глазом бы не повел на твои потайные дела. Если бы не Юули…

Какое-то странное ощущение ненужности заползло в душу вместе со словами Ватикера. Зря пришла. Возможно ли вообще еще распутать истлевшие узлы?

— Как? — требую я объяснения у Ватикера. Меня охватывает противное чувство зависимости — нет, надо было остаться с Михкелем Мююром!

— А случилось это на именинах Эльвиры. Общество собралось пестрое — всякие там домовладельцы, как говорится, сливки нашей окраины. А тут еще новоиспеченные герои освободительной войны. Эльвира была без ума от мужчин в офицерских мундирах. Доныне понять не могу, с какого лиха она вышла за меня, на что надеялась. Видно, никто другой не хотел ее.

— Что сказала Юули?

Ватикер неожиданно стал хозяином положения и, словно в насмешку, потчует меня длинными Эльвириными историями. Неужели я попалась на крючок и смеяться потом будет он?

— Юули, — послушно продолжает Ватикер, — пропустив рюмочку, начала клясть своих родственников. И то, что муж — сопун, на люди не выходит, ей приходится всюду бывать одной, будто она вдова какая. И что сестра — точно уже не помню, но примерно в том духе, мол, неудачно замуж вышла, и что мужа сестрина хворь гложет, да и раньше с него толку не было — на месте не задерживался, все схватывался с хозяевами за грудки, язык больно острый, насмехаться горазд, в газетенках всякую ерунду на людей возводил, разве кому такой слюбится!

Голова у меня вдруг отяжелела, стала вроде грузного ящика, который положили на меня одним боком, и сдвинуть его теперь уже невозможно. Зато грудь и дряблый живот у Ватикера просто колыхались, когда он дышал. Долгий разговор вызвал на его лице прилив крови, и даже тупые руки в лучах закатного солнышка светились багровой кровью.

— Эльвира возьми да и спроси: мол, с каких таких доходов живут сестра с мужем, вдруг они сидят на Юулиной шее? Юули тряхнула своими пышными волосами, ну прямо любо-дорого смотреть было, однако от ответа уклонилась. Эльвира все допытывалась, пока Юули не призналась, что вы с Кристьяном живете политикой.

Тут Ватикер умолк.

Челюсти у меня начинают двигаться с таким хрустом, будто кто отдирает с ящика доски. Слышу свои слова:

— Мутишь воду, Ватикер. Юули знать не могла.

— Жили-то вы рядом, сестры к тому же, а Юули на ногу шустрая, и глаз на примету здоров…

— Да, крышки с чужих горшков поднимать любила, любопытства не занимать было.

И как только вообще язык у меня поворачивается говорить с Ватикером в таком доверительном тоне!